Духовная гипнотерапия: методология, методы, перспективы

Приступая к описанию методологических основ выбранной области, мы осознаем сложность задачи. Словосочетание «духовная гипнотерапия» охватывает, пожалуй, наименее изученную область гипнотерапии, так же, как и наименее изученную современной психологией и психиатрией существенно субъективную, духовную сторону жизни человека.Эта область очерчивает многомерное пространство — теоретическое и прикладное, философское (антропологическое и мета-антропологическое) и практическое – психологическое и психотерапевтическое. Её рождение подготовлено предыдущей историей развития помогающих отношений, а сам факт её появления указывает на настоятельную потребность в её разработке. Область исследования духовной природы человека для гипнотерапевтической помощи, как любая область науки, имеет свой структурный и содержательный цикл развития, и протекает во времени при участии большого количества исследователей и практиков. Значит, она предполагает кропотливую методологическую и практическую работу. Поэтому на данном этапе нужно составить важное методологическое соглашение.

Все авторы данных строк имеют клиническую подготовку. Мы практикуем в разных областях поддержания и умножения душевного здоровья человека, и пользуемся различными методами гипнотерапии в едином позитивном ключе. Следуя за основателями позитивной психологии М.Чиксентмихайи и М.Селигманом, и традициями НИИ Клинического Гипноза (далее НИИ КГ), мы хорошо осознаём разницу между объёмом мирового научного знания в психологии и психотерапии, основанного на клинических исследованиях, и объёмом теоретического и практического знания о человеке, основанном на его глубинной духовной природе. Духовная природа человека, согласно свидетельству философов и мистиков, обладает колоссальным потенциалом роста и изменения личности. И активное проникновение современной гипнотерапии в это многомерное пространство совершенно очевидно. Однако традиционным научным гипнотерапевтическим школам мира, основанным на классической науке начала-середины 20 века, сложно предложить обобщенное описание психосоматической структуры и функций духовно-психологической природы человека начала 21 века. Научная парадигма за последние 100 лет изменилась радикально, и продолжает меняться. Однако она плохо ассимилируется консервативными научными школами человекознания. Учитывая то, что очерченная в заголовке область находится в самом начале научного развития и становления, необходим методологически более корректный подход к данному очерку. Мы предлагаем назвать текущий этап развития духовной гипнотерапии духовно-ориентированной гипнотерапией.

Договоримся о том, что в духовно-ориентированной гипнотерапии стоит различать три составляющих:

• Конкретную духовную и психологическую основу – мироощущение (опыт бытия) с соответствующим ему мировоззрением (осознанным теоретическим конструктом), на основе которых выстраиваются самоидентичность, структура и функции гипнотерапии
• Цели и задачи духовно-ориентированной гипнотерапии
• Практические средства и инструменты, методы для осуществления духовно-ориентированной гипнотерапевтической работы и для её исследования

Поскольку данная глава посвящена не столько клинической, сколько духовно-ориентированной гипнотерапии, даже там, где уместно писать «пациент», мы используем «клиент». Это ещё раз подчёркивает большую ответственность клиента в духовно-ориентированной гипнотерапии, и большую самостоятельность в сравнении с традиционной пассивной позицией пациента клиники.

К концептуальным основам духовно-ориентированной гипнотерапии

Когда сознание беспокойно, возникает множественность вещей;
когда сознание обретает покой, множественность исчезает.

Ashvaghosha. The Awakening of Faith (Капра Ф. «Дао физики»)

Теория и методы современной гипнотерапии в основном базируются на медицинских, нейробиологических и психофизиологических теориях. Эта основа знания в гипнологии занимает базовое положение, и безусловно необходима[1]. Так обстоит дело и в большинстве известных видов классической психотерапии, а также в современных методах помощи, доказывающих свою эффективность с применением статистических методов. Очевидно, что в психотерапии до сих пор за эталон научного мышления принимается естественнонаучное мышление и картина мира на основе физики и биологии первой половины 20 века. Выход за их пределы хранителями классических школ воспринимается крайне негативно.

Надо отдать должное современной нейробиологии и смежным дисциплинам, где появляется огромный объем новых знаний о работе мозга, ЦНС, мышления, эмоций и поведения человека. На этом фоне и методы психотерапии, в частности гипнотерапии, умножаются в количестве, комбинируются. Однако, при появлении неклассических находок, исследователи и практики склонны к редукционизму. Они продолжают придерживаться психофизиологии видов внимания, сочетанной работы различных зон мозга в гипнозе и гипнотических состояний сознания. В литературе трудно найти завершённое, связное и практичное описание психосоматики и психофизиологии субъективной жизни в норме и патологи. Сложно сослаться и на описание целостной духовно-философской картины развивающегося субъекта. Трудности сохраняются и в области психологических интерпретаций функционирования личности во время гипноза и в измененных состояниях сознания (ИСС[2]). Исследователи в своих выводах ограничиваются условными допущениями и договорённостями внутри отдельных психологических школ и традиций. Так, договорённость об общем содержании понятий сознания, бессознательного и подсознания всё ещё — дело будущего. В большинстве школ гипнотерапии вообще нет нужды в целостном описании личности, сознания и деятельности, и они ограничиваются в своей работе клиническими задачами и тонкостями методов. Не лучше обстоят дела в отношении понятия «души» — собственно предмета науки — и в самой психологии: «встречи психологии и души, возможно, регулярны, но слишком кратковременны, чтобы не сказать мгновенны, и не оставляют в душах психологов видимых следов.»[3]

Обращение к конкретным религиозным конструктам показывает их метафоричность, культурную и историческую обусловленность и фрагментарность. Их невозможно привести к общему знаменателю с научными представлениями, как и с духовным опытом иных культур.

Этимологическим корнем слов «психология» (psychology), «психотерапия» (psychotherapy) является греческое слово «psyche», которое переводится как душа, бессмертная часть личности, ум, дух, дыхание[4]. Таким образом, духовно-ориентированная гипнотерапия как область психотерапии необходимо связана со знанием духовной психологической природы человека. Человек духовный, с одной стороны, это — сложная самоорганизующаяся, саморазвивающаяся и самосознающая естественная система, и её можно изучать «снаружи» — через её социокультурные и поведенческие проявления. С другой стороны, человек – субъект своих переживаний, и интроспективно он также — сложное многомерное целое, самосознающая себя «изнутри» живая духовная личность. Если границы традиционного психологического исследования личности обозримы в рамках выбранной исследовательской концепции, то границы субъективного, в том числе духовного самоисследования и само-осознания человека определить на данный момент проблематично. Целостное научное представление принципиально субъективной системы, при существующем разнообразии школ, понятий и методов исследования сознания и личности, и обилия видов психотерапии, задача очень непростая. Традиционная монополия в отношении внутреннего мира человека со стороны религий в данной исследовательской ситуации нуждается в пересмотре. Общая религиозная мифология в части духовной и мистической природы человека, а также его связи с миром духа невообразимо сложна. Упрощенное её перечисление включает антропологическую и метаантропологическую части, а также формы существования абсолютного духа и духов природы внутри сложной структуры космоса. Требования к целостности знания делают необходимой работу по их философскому и научному методологическому переосмыслению в текущем контексте.

Традиционное в классической психологии и клинической психотерапии представление о человеке давно вызывает методологические трудности, особенно в части человека духовного. Уже более 100 лет человек изучается с позиций стороннего наблюдателя, так сказать, «снаружи», с сильным акцентом на изучении поведения. Поведенческие науки часто заявляют, что не нуждаются в субъективности, и держатся вероятностных методов и строгих алгоритмов исследования, заимствованных из статистической физики. Надо сказать, что эти исследования всё же находятся в общем эволюционном направлении наук, и хорошо согласуются с западной медициной. Однако, с философских позиций, упрощение работы сложных сознательных живых организмов до их биологии и поведения характеризуется как редукционизм или атомизм. Оно сопровождается утратой знаний о свойствах целого, о важных свойствах сложной сознательной целеориентированной системы.

Так, в отечественной психиатрической практике, иногда под страхом обвинения в непрофессионализме, докторам запрещается даже психологизация феноменов, что подменяет системную картину целостной динамики личности (в том числе – её расстройств) её физиологическими проявлениями и симптомами. Субъективность человека, побывавшего у психиатра, отметается как безоговорочно неверная и патологичная. Также пренебрегают субъективностью, несмотря на тесную связь с моделями сложных динамических систем, и современная нейробиология, и психофизиология, и когнитивные науки. А между тем, гносеологический принцип описания работы сложных естественных систем состоит в том, что «адекватное представление естественной системы возможно лишь через систему, сравнимую с ней по сложности»[5]. Это означает, что сложную самосознающую духовно-ориентированную систему человеческой личности может адекватно описать лишь другой когнитивно состоятельный духовно-ориентированный человек. Опыт исследователя человеческой личности, его компетентность и личная сложность должны быть соотносимы с опытом и сложностью обследуемого. Обращаясь к нашей теме, духовно-ориентированным гипнотерапевтом может быть только самосознающий и практикующий духовное самоисследование профессионал[6].

Необоснованное сведение сложного к простому не прижилось в гуманистическом направлении психотерапии, которое стало альтернативой редукционизму классического психоанализа З.Фрейда. Так, например, Милтон Эриксон в своей гипнотерапии избегал точных определений и использования авторитетных методов исследования, принятых в естествознании и поведенческих науках США. Избегание упрощений вынудило и других психотерапевтов искать пути качественного описания и исследования одного случая (case study). Например, принципиально важно адекватное описание смыслоориентированного человека, меняющегося вопреки гомеостазу, выживанию и социальному мнению. На пути субъективно-ориентированных методов помощи (транс-ориентированных, интроспективных), таким образом, находятся трудности теоретического и методологического характера. Смысловое и духовное составляют относительно самостоятельную область, и их нельзя сводить ни к высшим эмоциональным, ни к высшим интеллектуальным проявлениям.

В поисках общего научного описания человеческой психики психология и поведенческие науки прошли этап интереса к поведению и эмоциям, и к 70 годам 20 века Американская Психологическая Ассоциация официально приняла концепцию человека мыслящего (справедливо упомянуть, что российская психология начала 20 века занималась, прежде всего, мышлением). Все последние достижения психологии и психотерапии по-разному объединяют в себе эмоционально-физиологическое, интеллектуальное, волевое и поведенческое проявления человека. Дальнейшая проработка этих составляющих, скорее всего, будет сближать виды психотерапии между собой. Так когнитивно-поведенческий подход, современный психоанализ, гипнотерапия и гештальт-терапия связывают указанные компоненты между собой. Однако они не пересекают границу между поведением, мышлением, эмоциями – с одной стороны, и духовностью – с другой. Их методологии для этого не готовы.

Духовность как неотъемлемое свойство (философски — атрибут) человека сопряжено с его ценностно-смысловой сферой, пронизывающей культуру, социальные договорённости, науку и религию эпохи. Этот полюс духовности ближе к самосознающей субъективности, к смыслу жизни, к её нематериальному содержанию, к процессу субъективного самостановления и самоосуществления, к способности проникать реальность необусловленным вниманием и даже математикой, и переживать её постижение. Именно эти проявления связывают чаще с сознанием – общим и индивидуальным. Исследователям области духовной жизни и сознания[7], переживающей в 21 веке революционные перемены, нужно решить задачу связи духовного и материального[8]. Сознание и бессознательное также выражены в творческой активности человека, в его высших проявлениях[9]. Творчество освобождает человека от рутины, и возвращает его к духу, преобразуя и предыдущий полюс – сферу ценностей, культуры, наук и религию. Таким образом, творчество охватывает собой и материальную, и нематериальную стороны жизни человека, его сознание и бессознательное, являясь универсальной (даже системной) характеристикой деятельности человека духовного:

«Творческий, созидательный потенциал бессознательного колоссален. И одним из главных подходов в гипнотерапии является как раз пробуждение процессов в бессознательном, ведущих к трансформации всего человека, развития его для перехода на какой-то иной этап его жизни – более высокий, нежели тот, на котором он находится сейчас»[10].

Гипнотерапия, оперируя сознанием и бессознательным, влияет на широкий диапазон субъективных переживаний. Она избирательно формирует осознанность и замешательство, использует диссоциативные феномены, постгипнотические внушения и амнезии, регрессионную работу с прошлой травмой и психосоматикой, модифицирует поведение и переносит сознание субъекта в неосознаваемое будущее. Её влияние на человека огромно и реально. Это влияние во многом совпадает с универсальным влиянием творчества на жизнь, что подтверждается работой мастеров визуализации (по сути — гипноза). Вера в силу связи сознания и бессознательного, в самоорганизацию личности и эффективность самогипноза, открытость новизне в процессе направленного преобразования личного опыта действительно делают чудесные перемены и открытия. Однако разные, иногда прямо противоположные методологические подходы психотерапевтов к духовной природе личности человека ведут к разным стратегиям терапевтических интервенций, а значит и к разным, подчас противоположным результатам терапии[11]. В этой ситуации науке помогающих отношений необходимо увидеть духовного, творческого, осмысляющего человека, способного к процветанию благодаря своей гениальности, творчеству и практичности.

Первой серьёзной заявкой в развитии научной духовно-ориентированной психологии можно считать становление Международной Ассоциации Позитивной Психологии[12]. Ей предшествовала ярко выраженная в 20 веке, и лавинообразно растущая сейчас проблема поиска смысла. Она вышла как за пределы религии, так и за рамки психиатрической науки[13]. Материалистическая стратегия последовательного удовлетворения иерархии потребностей человека – от так называемых базовых (еда, кров, безопасность, секс, общение) до высших (эстетических и самореализации) — оказалась необоснованной. Самореализованными становятся совершенно небогатые люди, живущие в скромных условиях. Среди них – духовные учителя Востока: Индии[14], Тибета, Непала. Самореализованными становятся и такие состоятельные люди, как Стив Джобс, любимой книгой которого была «Автобиография йога» П.Йогананды – просветлённого индийского учителя.

Западным выражением утраты смысла жизни, и стремления к его обретению смысла стал так называемый кризис духовного роста (Р.Ассаджиоли), а также особый класс немедицинских «ноогенных неврозов» в странах со средним и высоким достатком. Автор последнего термина, философ-экзистенциалист и психиатр В.Франкл ссылается на исследование причин суицидов у американских студентов, «которые пытались покончить с собой. … 85 % опрошенных не видели в своей жизни никакого смысла. Примечательно, что 93 % студентов, относящихся к этой категории, составляли психически и физически здоровые молодые люди, которые жили в хороших бытовых условиях, прекрасно ладили со своими родителями, занимались общественной деятельностью и отличались высокой успеваемостью. Во всяком случае, нельзя сказать, что они не могли удовлетворить свои потребности. Спрашивается, чем же тогда «оправдано» их стремление покончить с собой и какое свойство, заложенное в самой природе человека, побуждает к самоубийству тех, кто может удовлетворить свои основные житейские потребности. Такие покушения на самоубийство можно объяснить лишь тем, что человек по природе своей — если и не всегда, то, по крайней мере изначально, — стремится определить и выполнить свое предназначение в жизни. Вот что мы называем в рамках логотерапевтической теории мотивации «стремлением к смыслу».»[15]

Виктор Франкл (1905-1997)

По данным позитивной психологии, существует три способа жить, которые делают людей счастливыми: жизнь в удовольствие (The Pleasant Life), жизнь, вовлеченная в состояние потока (The Good Life; Engagement), и осмысленная жизнь (The Meaningful Life). Согласно профессору Мартину Селигману, наибольшую полноту и счастье человеку приносит осмысленная жизнь. Именно такая жизнь граничит с жизнью духовной.

Однако, при растущем интересе к смыслу и собственному предназначению, в частности, к духовному смыслу жизни, психиатрия и психотерапия в рамках страховой системы часто игнорируют силу его влияния (например, в последних публикациях по социальной психиатрии[16]). Ценностно-смысловое измерение человека создаёт важное напряжение между настоящим и искомым будущим. Оно не меньше, чем биосоциальный онтогенез, обеспечивает динамику изменения личности. И в 21 веке это ясно не только для личности в зрелом возрасте: с утратой смысла к специалистам всё чаще обращаются дети школьного, и даже родители с детьми дошкольного возраста. Для изучения связи духовного и повседневного необходима методология, которая может преодолеть и традиционные религиозные рамки[17], и классический материализм образца начала 20 века, и границы старых парадигм сознания[18]. Одним из первых исследователей этой области в Западной Европе конца 19 — середины 20 века стал лауреат Нобелевской премии французский философ Анри Бергсон. Он обратил внимание на предельные масштабы динамики сознания – от индивида до Вселенной. Его интерес к творческой эволюции человека и его сознания привел к изучению непосредственных данных сознания и множественности состояний сознания[19]. В работах Бергсона главной движущей силой эволюции сознания людей, как и всего живого на Земле, является жизненный порыв (Elan Vital). Источником жизненного порыва является сознание или сверхсознание, восходящие к своей надсистеме — к богу как к непрекращающейся жизни, действию, свободе, или как сказали бы мы в 21 веке, как к открытой сложной динамической системе. В индивиде они выражены в действиях инстинкта, интеллекта и интуиции как разных способах организации восприятия и познания. Действия эти подчинены общей вселенской цели – эволюции духа через материю, в том числе и через человеческое сознание. Очень близок Бергсону по духу полноты существования, соединения духовного и эволюционного в человеке другой французский мыслитель — Пьер Тейяр де Шарден[20]. Его представление о совместном росте сложности жизни и сознания очень современны.

Интерес к осмысленной жизни другой группы мыслителей — философов-экзистенциалистов в 20 веке — привёл к появлению экзистенциальной психологии и психотерапии. Согласно Р.Мэю, экзистенциальное консультирование – это надсистемная надстройка к уже существующим видам психологического консультирования и психотерапии[21]. Направление это построено и развивается благодаря усилиям таких психиатров и психотерапевтов как К.Ясперс, Л.Бинсвангер, И.Ялом, Дж.Бьюджентал. Оно насыщено интересом к трудам западноевропейских философов — экзистенциалистов и феноменологов – С.Кьёркегора, А.Камю, Ж.-П.Сартра, М.Хайдеггера, Э.Гуссерля. Данное методологическое направление, как и современная позитивная психология, существенно антропологическое. Взгляд на сущность (экзистенцию) человека организован усилиями человеческого ума, всесторонней её интроспекцией и осознанием ограничений человеческого бытия для их неизбежного принятия.

Когда философы и психотерапевты в поисках экзистенции (сущности) обращаются к известным частям себя, то по определению ведического философа и йога А.Гхош, они ограничиваются позицией фронтальной личности и обыденного сознания. Типичным высказыванием из такой позиции является резюме к своим новеллам И.Ялома: «Я обнаружил, что для психотерапии имеют особое значение четыре данности: неизбежность смерти каждого из нас и тех, кого мы любим; свобода сделать нашу жизнь такой, какой мы хотим; наше экзистенциальное одиночество; и, наконец, отсутствие какого-либо безусловного и самоочевидного смысла жизни. Какими бы мрачными ни казались эти данности, они содержат в себе семена мудрости и искупления»[22].

Для экзистенциальной философии, психотерапии и, в частности, экзистенциальной гипнотерапии эти данности предельны. Однако онтологическая направленность духовной гипнотерапии отличается от экзистенциальной психотерапии в версии И.Ялома, и существенно связана с модальностью духа. Дух в культуре и религиях («Я сказал: вы – боги, и сыны Всевышнего – все вы»[23]; «Бог вложил мир [в смысле вечность] в сердца людей»[24]) связан со свидетельством бессмертия личности, и для него пределы поиска смысла жизни намного шире. Граница духовного самопостижения у Ж.-П.Сартра[25] проходит через понятие Ничто. Ничто (фр. — le Néant, англ. — Nothingness) выражает не-вещную природу человеческого бытия, ту самую искомую границу в сознании человека, которая соединяет и разъединяет так называемое материальное (вещь-ное, предметное) и нематериальное (не-вещь-ное, непредметное), начиная с сознания. «Бытие намерения может быть только сознанием»[26], и поэтому «невозможно наделить сознание какой-либо мотивацией, нежели оно само»[27]. Область соединения бытия и сознания полна открытий, и требует дополнительного детального изучения.

Жан-Поль Сартр (1905-1980)

В методологической полярности «материальное-духовное» маленьким шагом к духовно-ориентированной психологии (и гипнотерапии) со стороны материалистического полюса являются оригинальные исследования профессора М.Чиксентмихайи. Динамические феномены состояния сознания-действия, названные им «поток», вызываются повышенным фокусом внимания и вовлечённостью человека в происходящее действие. Они как бы «размораживают» традиционную концептуализацию человеческой психики, состоящей из выделенных сторон, черт, свойств – неких абстрактных «блоков», слепков или мыслимых психологических «вещей», затем мысленно же собранных в очередную идею личности. В исследовании потока явно выделяется важный системообразующий фактор – динамическая жизнь личности на общей оси внимания-действия. Первым системообразующим действием становится особая концентрация внимания, состояние повышенной внимательности к событию и вовлечённости в него. Это состояние во многом напоминает гипнотический транс с открытыми глазами. Примечательно, что поток[28] описывается с применением понятий из теории неравновесной термодинамики нобелевского лауреата И.И.Пригожина. Научный и практический потенциал этого состояния таков, считают М.Чиксентмихайи и М.Селигман, что позволяет обучать людей наиболее эффективной адаптации и совладанию с ситуацией. Управлять этим состоянием можно так же, как учёные управляют нелинейными процессами в сложных системах в лабораторных условиях. Такая возможность уравновешивает дезадаптационный феномен выученной беспомощности (М.Селигман) и депрессии, также трансформируя пессимизм в оптимизм[29]. Дальнейшая разработка модели потока и полярного преобразования эмоциональных состояний претендует на создание области позитивной психологии самоорганизующейся личности, которая может потеснить доминирующую в современной психотерапии принципиально фрагментарную, «слепково-срезовую» парадигму клинико-патологического взгляда на человека. Она также видоизменяет традиционную экспертную позицию психолога – стороннего наблюдателя в пользу его доброжелательного соучастия в потоке.

Известны работы гуманистических психологов (например, А.Маслоу), обращенные к пиковым состояниям сознания (иногда называемым духовными), к творчеству и самоактуализации. Также известны работы основателей духовно-ориентированной «позитивной психотерапии» (Н.Пезешкиан, Х.Пезешкиан), исходящей из представления о единстве духовной природы человечества. Работа позитивного психотерапевта основана на позитивной, духовной реинтерпретации свойств личности и эмоций (например, гнев – способность быстро высвобождать большое количество энергии, но использованная ошибочно). Духовное начало прослеживается и в безусловном уважении, вере в доброту и безусловной поддержке гуманистическим терапевтом сил саморазвития клиента (К.Рождерс). Собственные силы клиента и особые отношения с терапевтом, а не психотерапевт, позволяют ему меняться: «если я могу создать определенный тип отношений с другим человеком, он обнаружит в себе способность использовать эти отношения для своего развития, что вызовет изменение и развитие его личности»[30]. Трансперсональные психотерапевты также относят себя к духовной психотерапии, поскольку их область изучает и применяет трансперсональные переживания, ИСС и религиозный опыт. К её последователям в разное время относят психиатров Станислава Грофа и Роберто Ассаджиоли, клинического психолога доктора наук Джека Корнфилда, доктора медицины и философии, психиатра Роджера Уолша, исследователей ИСС доктора философии по психологии Чарльза Тарта и родоначальника интегрального подхода к человекознанию Кена Уилбера. За книгу «Многообразие религиозного опыта» к этой группе можно отнести и знаменитого психолога конца 19 — начала 20 столетия Уильяма Джеймса. Стремясь к созданию обобщенного представления о духовной природе человеческого я, это направление развивает знания путём обобщения опыта и исследований в областях буддизма, йоги, парапсихологии и других.

К ряду важных концепций духовно-ориентированной гипнотерапии можно отнести эклектическую концепцию экзистенциальной гипнотерапии (М.Кинг, Ч.Цитренбаум), а также буддистскую методологию и трансперсональную гипнотерапию Джека Элиаса. Они вводят в практику гипнотерапии техники из других видов психотерапии, экзистенциальные или духовные взаимоотношения между гипнотерапевтом и клиентом, и в разной степени сориентированы на духовную трансформацию личности. Первое направление делает попытку интегрировать в работу гипнотерапевта феноменологическую философию и экзистенциализм вкупе с гештальт-терапией. Красной нитью через эту работу проходит «уверенность в том, что человек является режиссером собственной жизни», и для этого необходима ежедневная тренировка в концентрации внимания и практика в самогипнозе. Д.Элиас продвигается дальше экзистенциальных взглядов. В отличие от ряда философов-экзистенциалистов, он не занят поиском сущности я, и не анализирует вопросов бессмысленности жизни. Элиас принимает априорное существование духовного я как постулат. В понимании духовной природы человека и в трансперсональной гипнотерапии, а также в самогипнозе Д.Элиас опирается на заданное «истинное я» клиента[31]. Это истинное я нельзя создать, до него невозможно развиться – это бесполезно. Его можно открыть опытным путём, в том числе работой с субличностями в гипнотерапии.

Сопоставление разных самоощущений в экзистенциальной и трансперсональной концепциях гипнотерапии позволяет испытать на себе их существенную разницу. В рамках четырёх экзистенциальных данностей (смерть, свобода выбора, экзистенциальное одиночество и отсутствие самоочевидного смысла жизни) я переживаю свою подлинность совершенно не так, как в позиции до-опытного истинного я с духовными данностями бытия. Последнее представление, кроме того, очерчивает границу между неэволюционным и эволюционным представлениями о духовном я. Важно отличать статичное изначальное я (стремящееся к растворению в духе с потерей индивидуальности) и я духовное, которое переживает индивидуальную эволюцию, трансцендируя за свои пределы. Поэтому уместно сосредоточиться в пространстве мысли, раскрывающем духовное я и его практическую реализацию у разных мыслителей.

Лучшими отечественными достижениями в исследовании высших, духовных смыслов и бытия в их пространстве стали работы русских философов конца 19 – начала и середины 20 века (В.С.Соловьев, Н.А.Бердяев, С.Н.Булгаков, П.А.Флоренский, Л.П.Карсавин, С.Л.Франк, А.Ф.Лосев, Н.О.Лосский, В.Н.Лосский и др.), а также мыслителей и учёных, причисленных к движению русского космизма (Н.Ф.Фёдоров, К.Э.Циолковский, В.И.Вернадский, А.Л.Чижевский и др.).

Николай Бердяев (1874-1948)

Позиция русской религиозной философии, связанная с творческим трансцендированием духовного я человека за пределы себя, относится к мета-антропологической. Человек, преодолевающий свою природу, принципиально не завершён, не самодостаточен: «Творчество всегда есть самопреодоление, выход из пределов своего замкнутого личного бытия. Творец забывает о спасении, он думает о ценностях сверхчеловеческих. …опыт творческий отрешает человека от самого себя и направляет на высший мир[32]». Это согласуется с системными и математическими науками, где для любой усложняющейся системы, в том числе человека, «замкнутая система неполна»[33]. Отрешение от себя, отказ от фиксации на маленьком я личности означает переход в надсистему. Области экзистенциализма, замкнутые на антропологию, часто в отчаянии, тщетно пытаются преодолеть изначально заданные самой же экзистенциальной мыслью ограничения человеческого я. Метаантропология же надсистемна, и изначально направлена на духовное и творческое преодоление отдельной личности. Это преодоление с двух сторон – от человека и от Откровения — описано на богословском языке философом-эмигрантом В.Н.Лосским: «Блаженный Августин стремится составить понятие о Боге, исходя из нашей сообразности Богу, и пытается открыть в нём то, что мы сами находим в своей душе, сотворённой по Его образу. Это – метод психологических аналогий… Святой же Григорий Нисский, например, наоборот, отправляется от того, что Откровение говорит нам о Боге, чтобы затем найти в человеке то, что соответствует в нем образу Божию.»[34]

Духовное представление о человеке в философии конца 19 – начала 20 веков связывает в единое целое высшее, божественное и человека, его предзаданное метаанропологическое будущее и заданное природой, тварное, антропологическое настоящее. Оно преимущественно мифологическое и метафорическое, как и сами понятия души, духа и тела. В текстах русской религиозной философии оно опирается на библейское описание триединой природы человека – духа, души и тела (например, Первое послание к Фессалоникийцам, Гл.5, 23). Представление о человеке в Коране также связывает человека и бога: «Аллах сотворил Своей совершенной мудростью небеса и землю, и придал вам прекрасный образ, и создал вас наилучшим образом в самом совершенном виде, и к Нему ваше возвращение в День воскресения.»[35] Среди авторитетных духовных текстов, повлиявших на мировоззрение и мифологические представления людей о высшей природе человека, кроме Бибилии и Корана, стоит отметить и Тору, и Дхаммападу, и Веды (Бхагавадгиту и в целом Упанишады – часть Вед о философии, медитации и природе бога). Существуют также направления духовных (мистических) практик, основанные на содержании древних текстов, такие как индийская йога, тибетская йога, практики суфизма, Дзен и дзогчен, Тай-цзи, Цигун и другие. (Стоит отметить сближение гипнотических, трансовых состояний сознания и состояний, в которых выполняются упражнения Цигун и Тайцзи, что отмечают многие мастера гипноза). Существуют и практики школ Суфизма, основанные на толкованиях Корана. Также известны философские и богословские описания Исихазма – мистической практики православных христиан. Главным смыслом этой практики являются личные усилия послушников под руководством наставников в процессе преображения тварных (природных) энергий личности нетварными (или обожения) энергиями (Духом Святым), имеющими божественное происхождение[36]. Большинство текстов подобной направленности состоит из сложносоставного базового мировоззрения, изложенного в метафорическом описании. К ним примыкают моральные правила и правила мышления послушников и последователей, а также конкретные умственные и поведенческие техники для достижения искомых состояний сознания и бытия.

Общим для большинства древних мировых источников духовных знаний о человеке и духовных практик является изначальная (доопытная, априорная) безусловная связь человека с высшими по отношению к нему природой, сознанием и организующей силой, с божественным началом в разных формах его выражения и описания. Эта высшая природа, высшее начало не выбирается человеком, но высшее начало выбирает человека как свой инструмент. Для этого высшее начало размещается как в самом человеке, так и вне его, составляя проникающее поле божественной реальности. Наличие высшего начала вокруг и внутри должно быть открыто самим человеком, с помощью его усилий под руководством продвинутого мастера. Процесс открывания иногда называют просветлением или божественной трансформацией личности. Это божественное поле, в разных формах его связи с человеком, данное в опыте, в преобразующем переживании придает духовный смысл человеческой жизни, и предлагает незыблемую основу для его духовных стремлений и ресурс для преобразования его наличной и неудовлетворительной, несамодостаточной и смертной природы.

В духовной литературе есть как работы, ограничивающие духовные изменения человека выходом в живое поле с сохранением измененной, но человеческой природы, так и работы, выводящие систему человек-мир за пределы антропологии, в поле сил для божественного преобразования. Примечательно, что и в тех, и в других существует этика деления на добро и зло, и она разная из-за различий в описании духовной картины мира.

Среди первых стоит отметить тексты толтекской направленности, например, работы Теуна Мареза, Мигеля Руиса, и неоднозначные в оценке специалистов работы Карлоса Кастанеды. Описание природы человека дается в виде колебательной системы с большим количеством общих взаимосвязей с миром видимой, и особенно невидимой природы[37]. Начиная с общей картины Вселенной как бесчисленного количества энергетических полей и заканчивая человеком как перенастраивающейся системы, состоящей из личностной (тональ) и энергополевой (силовой) составляющих (нагваль), Т.Марез ставит в центр мироустройства намерение. Именно намерение играет решающую роль в контакте человека с миром и основой всех перемен, происходящих с ним. Управление вниманием – результат работы намерения – наиболее важный аспект в изменении сознания. Субъект намерения получает искомые перемены в измененном состоянии сознания только в результате смены личной истории (осознания и изменения личного сновидения) — кропотливой работы с техниками перепросмотра и полным изменением поверхностного мироощущения. Надо сказать, что и в научной психологии известно описание намерения как базовой психологической силы, равноценной физической: психологические силы не иные, чем физические ("psychological force is … certainly as real as a physical force"[38]), поскольку реально то, что обладает воздействием ("What is real is what has effects")[39]. К такой картине мира, в центре которой стоит намерение в форме потребности, можно отнести и современную гештальт-терапию. К ней, минуя прежние классификации, могут примкнуть и экзистенциальные гипотерапевты (М.Кинг, Ц.Цитренбаум), и все гипнологи, которые признают практическое влияние гипноза, ощущаемое как силовое. Но даже практическая психология и гинотерапия не могут оказывать столь глубокое влияние на личность, как это делают древние практики. Это направление работы, которое могло бы внести неоценимый вклад и в психиатрию, и в психотерапию – дело ближайшего будущего.

Примером второго, метаантропологического направления духовности можно принять представления русского философа С.Франка о душе, её связи с высшей для неё реальностью духа (трансцендирование внутрь) и с другой душой (трансцендирование вовне). В программной работе С.Л.Франка «Душа человека»[40] обстоятельно рассматриваются понятия и задачи философской психологии, разграничиваются сознание, психическое и физическое в человеке, душевная жизнь рассматривается изначально как единство целого, существующее до опыта. Франк предлагает отчетливое различие между явлениями так называемого материального мира и душевными, субъективными психологическими явлениями.

Семён Франк (1877-1950)

«Человек есть живой центр духовных сил, направленных на действительность. Это внутреннее, субъективное отношение человека к действительности, эта направленность человеческой души на мир, образующая самое существо того, что мы зовём нашей жизнью, …оставалось совершенно вне поля зрения обычной, так называемой «эмпирической психологии».»[41] Франк называет «непроизвольной мистификацией» перенос черт материального мира на мир души[42] и фокусируется на самодостаточности душевной жизни как формы бытия: «область психического как такового есть область переживания, непосредственного субъективного бытия. И поскольку явления сознания имеют сторону, в силу которого они суть переживания…, постольку они суть явления душевной жизни. …В лице душевной жизни мы имеем… совершенно особый мир, — вернее, особую стихию, совершенно отличную от всего объективного, предметного бытия и противостоящую ему, — и вместе с тем не идеальное начало чистого сознания, света разума, а вполне реальную и могущественную силу и сферу бытия»[43].

Мысль о разнице материального и духовного в человеке высказывает и Чогьям Трунгпа, выпускник Университета Оксфорда и известный преподаватель буддизма ветви Кагью. Он призывает к преодолению духовного материализма, выделяя в качестве встроенной в человека материалистической структуры личности так называемое эго (совокупность субличностей, по Д.Элиасу): «главный путь любой духовной практики заключается в том, чтобы выйти из-под бюрократического надзора эго. Это значит выйти из-под влияния «я», постоянных желаний эго добиться более высокой, более духовной, более трансцендентной версии знания, религии, добродетели, суждения, успокоения или чего бы то ни было… Нужно выйти из сферы духовного материализма. Если мы не выйдем из этой сферы, …мы просто создали лавку древностей, антикварный магазин. … — тогда мы находимся на ложном пути»[44].

Слова С.Франка и Ч.Трунгпа о принципиальной разнице духовного и материального опыта усиливает соображение об ограничениях применения понятий (академических, в частности) в сфере субъективных практик. Академический понятийный аппарат современной психологии укоренён в старой физической картине мира, и обогащён терминологией из биологии, психофизиологии, теории систем 20 века, а также из современной нейробиологии или когнитивной лингвистики. Он эклектичен, фрагментарен, основан на позиции внешнего наблюдателя, и непригоден для непосредственного применения в субъективной, процессно-ориентированной психологической работе. Поэтому психологам-практикам, и, конечно, гипнологам сложно применять академические конструкты в своей непосредственной практической работе: каждый практик вынужден интерпретировать содержание научных понятий или метафор на свой страх и риск, с опорой на собственный опыт. Примером таких трудностей может быть использование конструктов из НЛП или терминов «сознание», «бессознательное», «подсознание», «калибровка», «ресурс» и вообще любых терминов, перешедших из кибернетики, классической физики или физиологии. В современной научной литературе с целью лучшего осмысления и описания эффектов терапии известно применение аналогий квантовой физики и теории поля (например, в трансперсональной психологии или процессно-ориентированной психотерапии), нелинейной динамики и поведения сложных систем (в том числе, в НЛП и позитивной психологии). Однако опыт применения этих терминов (в том числе у М.Чиксентмихайи) в зачаточном состоянии. Известный в Эриксоновской терапии подход с применением пустых рамок для собственного понимания таких теорий гипнологами («подставляй своё содержание в предложенные рамки понятия») – тупиковый, так как уводит от научного обобщения в частную эмпирику. Поэтому стоит внимательнее отнестись к природе метафоры[45] и её роли не только в практике гипнотерапии, но и в науке. Внимание к структуре и функциям метафоры особенно полезно тогда, когда сама теория рассматривается как вариант метафорического описания[46]. Также стоит очертить общие границы применения вербального метода для описания субъективного опыта и его динамики вообще. В динамике духовных переживаний может наступить момент, когда словесное описание субъективного опыта уже невозможно[47]. Необходимы иные инструменты описания субъективной динамики (в том числе, измененных состояний сознания) и управления терапевтическим процессом, в частности, гипнозом и самогипнозом. Динамика переживаний сопряжена как с осознанием переживаемого, так и с его присвоением, и с множеством шагов в трансформации личности. Поэтому концепции, их описывающие, особенно духовно-ориентированные, не могут быть основаны на так называемых «объективных» понятиях, полученных только с применением принципа внешнего наблюдения, и на наборе понятий, которые можно передать формально. Они переживательны, и их сообщение требует таких описаний, которые бы позволили использовать состояния подобные раппорту: «Учение всегда оказывается современным: это не «древняя мудрость», не какая-то старая легенда. Учения не передаются как информация, не передаются подобно традиционным народным повествованиям… Передача – это подлинный опыт»[48].

Чогьям Трунгпа (1940-1987)

Подлинное духовное изменение личности за пределами духовного материализма связано, согласно Ч.Трунгпа, с раскрытием всеохватывающего осознания. Однако оно в высшей мере практично, и «прежде чем приниматься за какую-либо … практику, …мы должны произвести основательный пересмотр своего ума. …прежде чем искать связи с небом, нам следует вступить в связь с нашей землёй и работать над своими основными неврозами… развивать трансцендентный здравый смысл, видеть все вещи такими, как они есть»[49].

Как и буддист Ч.Трунгпа, мистический философ-христианин С.Франк относится к тем мыслителям, для которых духовное познание и бытие — это надкогнитивный опыт. Духовное познание связано с разными способами трансцендирования – вовне и внутрь. Понимание сознания у Франка выстраивалось под сильным влиянием опыта восприятий А.Бергсона и строгой психолого-математической феноменологии Э.Гуссерля. Сознание у Франка, однако, очень практичное. «Мистический реализм» Франка – это духовный прагматизм, укоренённый в познающем действии, и в духовной ориентации в мире он также демонстрирует знание индийской философии Адвайты (недвойственности). У Франка сознание личности по-гуссерлевски интенционально, феноменологически конкретно, и направлено на живое познаваемое, соединяется с ним живой ощутимой связью: «чтобы сама эта направленность была возможна, мы должны иметь ту сферу, на которую сознание направлено, уже …совершенно непосредственно» [50].

В заочном диалоге с М.Бубером, его работой «Я и Ты»[51], для описания духовной и душевной жизни Франк предлагает понятия, которые и метафорически, и философски близки отечественному мыслителю. Сознание личности у Франка связано как с миром материи, так и с миром духа. Связь с духом (трансцендирование внутрь) и с другим человеком (его непосредственным самобытием – трансцендирование вовне) осуществляется через самый глубокий уровень психики человека, названный им как непосредственное самобытие. Именно это индивидуальное духовное начало является до-опытным подлинным я человека, которое задано до-опыта (априорно). Оно связано изначально, глубоко подлинно и с духом, и с другими я, «сродственными» непосредственному самобытию, и также априорно заданными. Именно поэтому в трансцендентальной встрече я узнаю подлинность другого я и подлинность духа в своём внутреннем чувстве. И именно это самобытие, участвуя в со-творчестве с богом как созданное по его образу и подобию, реализуется подлинным образом. Такое духовное я не может быть чем-то статичным[52], как не может быть статичным сам Творец божественного бытия[53].

Черты духовного я принадлежат и психическому существу в учении Интегральной Йоги Ауробиндо Гхош и Мирры Альфасса[54]. В концепции современной интегральной веданты оно имеет божественную природу, и в своей духовной эволюции связано с высшим невоплощенным я (дживатман). Последнее принадлежит миру духа и связывает человека с безграничной надчеловеческой реальностью. Для осознанной духовной эволюции необходимо диссоциироваться с внешней «фронтальной» личностью и отождествить себя с психическим существом. Никакой опыт духовной психологии развития не будет подлинным без этой работы, и для неё необходимо также успокоение ума. Только тогда можно говорить о духовном росте – кропотливой многолетней работе на пути к полной осознанности и духовной трансформации[55].

Эволюция в данном подходе рассматривается не как биологическая концепция в ряду концепций, инициированных Ч.Дарвином. Эволюция – это метод развития сознания, в том числе и сознания человека как переходного существа.

Ауробиндо Гхош (Шри Ауробиндо; 1872-1950)

Очерк контуров психологических концепций духовного я показал, что общим условием практики на его основе является диссоциация практикующего с фронтальной личностью (от я как сообщества субличностей одного человека), с эго в смысле совокупности проявлений личности (в психологии чаще называемых self). На место внешней личности в процессе духовной практики встаёт духовное я, с которым ассоциируется, отождествляется практикующий. В широком диапазоне описаний духовных я находятся смертное сущностное я, экзистенция, способная выбирать (экзистенциальная психотерапия и гипнотерапия), наблюдатель без личного я (например, Ч.Трунгпа и ряд буддистских авторов), постулированное неизменное истинное или духовное я (Дж.Элиас, Намкай Норбу[56]), динамичное непосредственное самобытие (С.Франк), трансцендирующее к другому духовному я (вовне) и к духу (внутрь), и наконец, очень похожее на предыдущее описание, духовно эволюционирующее психическое существо (Шри Ауробиндо), связанное с высшим невоплощенным я (дживатман). Все они могут быть использованы для развития духовно-ориентированной гипнотерапии.

Обобщенное описание духовно-ориентированного гипнотического процесса с опорой на новые представления осуществить непросто, и при любом описании будут появляться вопросы. Один из центральных мировоззренческих вопросов – это связь материального и духовного, ценностно-смыслового и соматического, и может быть, сознания и подсознания. Такие вопросы решаются на основе естествознания 21 века и математического моделирования, и когда принимается факт, что представление о материи в физике и биологии начала 20 века устарело. Физика середины и конца 20 века доказала, что материи в прежнем описании не существует. То, что мы воспринимаем нашими узконастроенными органами чувств как «твёрдое» и «стабильное», лишь разные формы связи организованных совокупностей энергии, начиная с элементарных частиц, включая человека и заканчивая геологическими формами и искусственными сооружениями. Наше телесное восприятие очень ограничено, к тому же слабо изучено. Современная общая картина мира на основе квантовых представлений и самоорганизации позволяет соединить сознание с веществом. Только в самоорганизованном мире структурированных энергий можно смоделировать и динамические связи духовного я и психосоматического организма с личностью (эго), и организацию связей человека с событиями и обществом. В контексте такой картины мира нужно пересмотреть и терапевтические отношения, так как с позиции современной научной психотерапии, в трансформации личности клиента участвуют сам клиент, его терапевт, а также поле отношений между ними: изменения происходят на основе мотивов и потребностей клиента (намерения) в процессе его взаимоотношений с терапевтом. Процесс перерастает в состояния и обратно, влияние принимает форму согласованного действия мотивов (намерений, психологических сил) гипнотерапевта и клиента. А это требует векторных описаний и подробного изложения процесса взаимных настроек и синхронных[57] взаимодействий, которые в природе протекают в колебательных системах[58]. Также нужно реинтерпретировать процесс работы с подсознанием (бессознательным) и выработать соответствующее толкование многих других понятий и гипнотических феноменов. В работу моделирования может быть включена и полевая парадигма сознания[59] (удовлетворительное объяснение действия духовного[60] магнетизма А.Месмера до сих пор не предложено), а также исследования в области действия намерения[61], скрытого порядка[62] в мире как порядка процесса, действия, глагола. Однако это далеко не полный перечень необходимого знания. И на данный момент вопросов здесь намного больше, чем предложенных наукой ответов.

В рамках новых задач нам представляется интересным появление терапии активацией сознания Жана Беккио, доктора медицины, президента Международного колледжа терапии активацией сознания (CITAC), почётного президента Французской ассоциации гипноза (AFHYP). Этот вид терапии стал очевидным индикатором процесса пересмотра и понятия сознания, и процесса гипнотерапии. Усилия французской школы гипноза в текущих исследованиях направлены на обнаружение удовлетворительной теории сознания[63], реинтерпретации подсознания, и нового места внимания и соматической активности в гипнотерапии. Именно в деятельности и переориентации внимания парижские исследователи видят существенное повышение эффективности гипнотерапии, как в работе с болью, так и с другими клиническими задачами. Однако внимание исследователей акцентировано на новейших открытиях нейробиологии, на новых структурных особенностях работы мозга.

Новые модели работы сознания могут помочь и в духовно-ориентированном гипнозе. Концептуально, при добавлении к внешней личности и психосоматическим связям надсистемы мотивационного центра, работа гипнотерапевта усложняется. Она эффективна при надлежащем учёте большего количества факторов. Для обобщенной научной рефлексии в гипнотерапии, таким образом, необходима модель целостной сложной динамической системы – научная метафора биопсихосоциальной, культурной и духовной, субъективной системы. Она должна отражать динамику состояний системы «гипнотерапевт-клиент» — от начала её функционирования до выхода клиента в самостоятельную жизнь. Некоторые исследователи предлагают описание упрощенной системы сознания индивида, которая складывается из сознания тела, ума и сердца, где центральную роль играет сердце[64]. Такой системой управлять несложно с концептуальных позиций, но на деле стратегия управления, например, взаимоотношениями совершенно отличается от классической, и она требует дополнительной подготовки[65].

На практике, когда мотивационный центр (термин Дж.Зинкера) или духовное я клиента и терапевта рассматриваются на переднем плане деятельности, и их связь, раппорт, руководит изменениями в процессе гипнотерапии, то всё управление системой «гипнотерапевт-клиент» переходит на оптимальный более глубокий субъективный уровень, в духовно-ориентированную реальность. На этом уровне работа опирается на осознаваемый субъективный опыт. Функции контроля, выбора, изъявления согласия на намерение – собственное и/или предложенное – сопротивляться или сотрудничать — исходят из области, очерченной мотивационным центром[66]. Тогда множество новых деталей в работе гипнотерапевта (в том числе клинической) реорганизуются благодаря, как мы полагаем, более эффективной и целостной, надкогнитивной организации. Для такой работы гипнотерапевт должен иметь достаточный клиентский опыт, клиническую и духовную подготовку.

Цель и задачи духовно-ориентированной гипнотерапии

Целью духовно-ориентированной гипнотерапии является помощь клиенту в обнаружении собственной духовной основы (мотивационного центра я, духовного я) существования, и соответствующего этой основе мироустройства – как для решения базовых и сопутствующих проблем, так и для личного преображения. Эта гипнотерапия осуществляется преимущественно с использованием методов внушения, воображения и широкого арсенала приемов и способов трансформации личности путём передачи духовно-ориентированного опыта, образов и состояний от гипнотерапевта к клиенту.

Задачи духовно-ориентированной гипнотерапии включают: задачи духовного роста в узком смысле — смену парадигмы жизни клиента (на религиозную или морально-ориентированную, духовную жизнь вне конфессий), и в широком смысле. К последним относятся задачи: клинические (лечения неврозов, депрессий, утрат, ПТСР, кризиса потери смысла, планирования будущего, тяжелых соматических расстройств с прогнозом летального исхода, и др.), и неклинические, предполагающие преобразование личности. В духовно-ориентированном мировоззрении, клинические и психосоматические проблемы отражают нарушение динамики контакта мотивационного центра клиента с собственной личностью (сознанием и подсознанием), со средой и с другими духовными я.

Спецификой данного вида гипнотерапии является передача терапевтом опыта и образов духовного бытия через раппорт, в котором осуществляется контакт духовного я терапевта и клиента. В экзистенциальных видах психотерапии это явление называют встречей (М.Бубер, С.Франк, Дж.Бюджентал). Она связана с осознанием другого, и как следствие, с осознанием новизны своего существования внутри встречи, с открытием себя как духовного существа рядом с другим таким же, «сродственным» (С.Франк). Недаром восточные источники утверждают первичность сознания[67] во Вселенной, интерпретируя материю и энергию как его формы. Это ограничивает произвольные трактовки структуры и функции разных форм сознания и бессознательного (например, вводя понятие иллюзии двойственности (транс двойственности[68])). Это настраивает и гипнотерапевта, и клиента на более глубокий раппорт. Фокус внимания на наивысшие возможные отношения представляется намного более практичным. Именно во взаимоотношениях человек обретает способность управлять сложной системой жизни[69]. Гипноз в такой Вселенной диссоциирует субъекта от иллюзорного («эгоистического») восприятия, выводит из транса обусловленности, и ассоциирует его с высшим системным единством (осознанным или нет). Такой гипноз представляет собой совокупность терапевтических интервенций для пробуждения от эгоистического транса[70] в пользу подлинного я.

Контакт со своей духовной глубиной в непосредственном переживании, и с другим я, для личности с социально обусловленным восприятием, реакциями и поступками, очень непрост. Он тревожит, он вызывает сопротивление, и специфичен по темпам и содержанию. По природе такой контакт существенно субъективный, когда внимание и действия разворачиваются внутри личности, а интерпретации останавливаются дисциплиной покоя ума. Внимание организовано для детального изучения признаков мотивационного центра, духовного я или психического существа[71].

Эта работа — одно из важнейших условий актуализации преобразующего субъективного опыта. Это преднамеренный запуск процесса глубинного психосоматического объединения организма (тела и психики) и мира, наделённых единым многоуровневым сознанием. Такая работа имеет прогрессирующую сложность, и требует систематической тренировки внимания к содержанию и процессам субъективного мира. Духовно-ориентированный гипноз и самогипноз – это систематическая преднамеренная работа, которая ведет к необратимой трансформации на пути духовной эволюции, и проводится во внутренней жизни.

На эту работу необходимо сознательное согласие клиента. Работа протекает при растущем чувстве безопасности и укреплении веры в её успешность. Внутренний сторож, или мотивационный центр личности клиента, в совокупности с другими функциями самосохранения (например, сигналами тревоги), всегда заботится о безопасности и целесообразности действий, внося свои поправки в гипнотерапию. Именно его тенденции виртуозно и пошагово учитывал Милтон Эриксон.

Мотивационный центр имеет и внутреннюю тенденцию, он постепенно заменяется духовным я. В соответствии с опытом интегральной йоги Шри Ауробиндо (Пондичерри, Индия), такой переход занимает годы упорной практики, как того требует и другие духовные практики, и любая медитация. Поэтому работу в духовно-ориентированной гипнотерапии необходимо согласовывать с индивидуальными темпами преобразования мотивационного центра на духовное я у клиента. А на это нужно согласие самого духовного я как реальности априорной и для личности клиента, и для гипнотерапевта.

К вопросу о методах духовно-ориентированной гипнотерапии

Вступая в область практик духовно-ориентированной гипнотерапии, нужно осознавать её потенциальную сложность. Также стоит признать, что источники информации, описывающие духовные и духовно-ориентированные практики, которые будут использоваться в данной области, должны иметь возможность философского и научного обобщения и практически-ориентированного описания.

Современные специалисты рассматривают работу сознания в трансе иначе, чем в классическом гипнозе 50 или 100 лет назад. Если Джеймс Брейд отнёс пристальное рассматривание предметов к началу сновидного состояния (гипноза), и использовал его для лечения, то сегодня это состояние рассматривают скорее как состояние расширенного осознания[72], не связанного со сном. В фокусе внимания гипнотерапевта находятся убеждения клиента, его вера, направление его внимания, качества расслабления, модальности восприятия и другое. Вопросы определения гипнабельности уступают место отношениям гипнотерапевт-клиент в их закономерной динамике. Поэтому и восточная медитация рассматривается как разновидность гипноза[73], что сближает духовность с прагматичностью гипнотерапии. Сближаются стратегии и тактика духовных практик и гипнотерапии (как и современных разновидностей гештальт-терапии, когнитивно-поведенческой терапии и др.), а словарь терапии пополняется терминами, интерпретирующими восточные практики понятным для специалистов языком. В целях более точного структурирования терапевтической работы карта человеческой субъективности обретает черты реального континуума, ориентация в котором жизненно важна и для гипнотерапевта, и для клиента. У этого континуума, однако, непривычные для классического картезианско-атомистического взгляда свойства: субъективное время системы (дефект времени как признак транса) и внутренняя логика организации связей между событиями и переживаниями, качественные скачки в процессе гипнотерапии лучше всего описываются языком сложных диссипативных структур (нелинейных открытых динамических систем). Для оценки течения субъективного процесса в работу гипнотерапевта удобно интегрировать биполярные и монополярные шкалы. Так, шкала ассоциации-диссоциации удачно дополняется шкалами степеней осознанности (бессознательное-осознанное), глубины транса, частоты дыхания, амплитуды дыхания, интенсивности трансовых эмоций, биполярной шкалой эмоциональных состояний, концентрации-деконцентрации внимания, амнезии-гипермнезии, и другими. Наблюдение за гипнотическими феноменами с применением этих шкал требует и обобщенных представлений о течении процесса гипнотерапии. Их связное использование и научная интерпретация нуждаются в сноровке исследователя. Так, терапевтический альянс, кроме тонкостей классического раппорта, включает в себя существенную разницу гипнотических эффектов в диапазоне от формального наведения, невербальных и других поведенческих подстроек до эффектов целостной медитативной синхронизации действий и состояний терапевта с клиентом. При этом клиент в трансе остается осознающим в одной совокупности своих трансовых действий и диссоциированным — в другой. Этот диапазон феноменов покрывает и многоуровневые техники подстройки Милтона Эриксона, и феномены экзистенциального присутствия, и синергетические эффекты в поле гипнотерапевт-клиент, напоминающие мастерство и спонтанность в Тайцзи или Айкидо (Стивен Гиллиген, PhD), и даже телепатию. Для теоретического описания широты и глубины альянса удобно применение уровней присутствия Дж.Бьюдженталя[74] (с некоторыми поправками в связи с коллективным бессознательным).Также интересна дальнейшая разработка представлений С.Франка о трансцендировании непосредственного самобытия и терапевта, и клиента вовне и внутрь. Для учёта взаимопроникающего влияния мотивов и клиента, и гипнотерапевта модель альянса должна содержать направленность их мотивов или намерений (исход и конечный пункт, цель) и ситуативные составляющие их личностей – аффективные, когнитивные и волевые. Исходом мотивов можно принять мотивационный центр, источник субъективного наблюдения, созерцания, внимания, воли к действию и место для сбора информации обратной связи. Проводником связи (раппорта) между гипнотерапевтом и клиентом – их мотивами и состояниями, а также проводником информации между разными уровнями сознания субъекта можно принять информационное поле, или поле сознания[75].

Позитивная клиническая гипнотерапия А.Н.Блинкова

Состояние современного человека можно описать словами Александра Лоуэна: «Владеть миром и управлять своим «Я» — вот амбиции современного человека. Его постоянно преследует страх неосуществимости такой задачи и не перестают терзать сомнения в том, что ее достижение принесет с собой что-нибудь хорошее. Поскольку удовольствие, тем не менее, является поддерживающей и творческой силой личности, человек надеется на то, что, реализовав свою амбицию, обеспечит себе жизнь, полную удовольствия. Таким образом, эго подвигает человека на преследование целей, обещающих удовольствие и в то же время требующих отказаться от него»[76].

Таким образом, невротический парадокс нашего времени — «откажись от удовольствия и радости, чтобы установить над собой власть и достичь удовольствия и радости». Но он не решается методами классической гипнотерапии, предназначенной для анестезии боли и безысходности, рожденных гонкой за призраками радости. Снятие симптомов боли и отчаяния с помощью гипноза не является нашей целью: можно модифицировать психосоматические симптомы расстройств эмоций и поведения, но мы спрячем глубже сами нарушения. Действительные механизмы утраты смысла, депрессии или иных расстройств скрыты за сложными переплетениями невротических и иных болезненных стремлений. При этом целостные взаимосвязи внутри и вне психосоматического организма, его ритмическое равновесие умственного, эмоционального и телесного остаются нераспознанными.

В основе позитивной гипнотерапии лежит знание о том, что радость и удовольствие – это эволюционные — биологические и эмоциональные — признаки здоровой, целостной и осознанной психосоматической жизни, полноты эмоционально-телесной, умственной и духовной реализации. Однако эволюционная составляющая затрагивает и весь диапазон гипнотических состояний – от легкого транса до сомнамбулизма и летаргии. Контакт с преобразующим гипнотическим состоянием – сложная и эстетически значимая работа, имеющая отношение к Ничто. Только целостные внутри- и вне-организмические связи, осознанный ритмический контакт с собой и миром, другими в удовлетворении потребностей сохраняют динамическое равновесие жизни. Индикаторы индивидуального равновесия — радость и удовольствие, здоровый цвет кожи, мягкие естественные движения и согласованное с движениями дыхание, богатырский сон. Они поддерживают процессы самоисцеления в живой системе организм-среда. Эта работа происходит в трансе разной глубины, когда случается полное «обнуление» как прежних симптомов, так и различия «счастье-несчастье».

Знания о способах восстановления здорового динамического равновесия, перенесённые на почву гипнотерапии, предполагают согласие клиента на полноту участия в работе. Голос, дыхание, эмоции, и макро- и микродвижения терапевта, как и голос, дыхание, эмоции и движения клиента вовлекают в гипнотическую работу все системы связей организм-среда. Позитивно окрашенный транс терапевта всегда глубже границ формального классического наведения, и является базовым условием для раппорта с фокусом на позитивных состояниях и чертах клиента – актуальных, еле заметных или скрытых, но имеющихся в реальном опыте. Удовольствие и радость – это исцеляющие психосоматические процессы со своей биохимией и характерными особенностями работы систем тела и психики. Поэтому состояние гинотерапевта смещено в область любви, радостной вовлеченности и полной самоотдачи: «полная самоотдача в любой деятельности является основным условием получения удовольствия»[77]. Оно характеризуется широким диапазоном здоровых переживаний: удивления, удовольствия, радости, благодати, принятия и признательности за раскрытие, юмора, поддержки, заинтригованности, фасцинации (внимание на клиента, волнение, захваченность моментом встречи, восхищение клиентом) и многих других. Безусловное принятие клиента и вера в его возможности (без ожидания) являются не установками, а естественным состоянием гипнотерапевта. Для эффективной работы с клиентом перед заключением контракта на гипнотерапию с ним проводится детальное мотивационное интервью. Гипнотерапевту необходимо прояснить, действительно ли клиент выражает достаточную вовлечённость в работу, самораскрытие и веру в положительный результат своей работы. Интервью помогает понять, как клиент сам относится к своим состояниям удовольствия, радости и умиротворения, где и как их сам получает, как актуализирует известные ему позитивные состояния, как он откликается на явные и скрытые мотивирующие интервенции гипнотерапевта, и многое другое. Восприятие гипнотерапевта и на этапе его собственного обучения, и в практике гипнотерапии сфокусировано на самораскрытии, выявлении позитивных состояний, позитивных черт – своих и клиента. Также происходит внимательное отношение к собственной боли (клиента и терапевта) – физической и душевной. В обучении, личной терапии и работе гипнотерапевта формируется опыт, а затем и убеждение в том, что удовольствие и боль – связанные признаки, описывающие отношение клиента к любым событиям жизни, к себе и к людям. Неразрывные полярности выражают как нормальное, уравновешенное и радостное течение жизни (удовольствие, радость, умиротворение), так и её нарушения и искажения (боль, разочарование, безысходность). Здоровая уравновешенная личность объединяет собой дыхание, эмоции, движения тела и ум естественно, гибко и ритмично. В таком состоянии, как пишет А.Лоуэн, человек вибрирует, испытывает широкий спектр положительных эмоций, а удовольствие и плавные движения тела указывают на полноту контакта с жизнью на основе любопытства, жажды жизни, адекватного самоконтроля и стремления получать новый опыт.

Обращение к потенциальной позитивной силе клиента, доверие к его боли, и вера в его стремление к здоровью и счастью, доверие к эмоционально-телесному проживанию здесь-и-сейчас – отличительная черта всех упражнений и самой атмосферы в подготовке студентов НИИ КГ. При этом и обучаемый, и опытный гипнотерапевт опираются на свой «ум новичка»: гипнотерапевт открыт опыту, и не знает заранее, что и как будет утилизировать в работе в следующее мгновенье[78]. Этому же терапевт обучает и клиента, который в творческом самовыражении становится более радостным и спонтанным. Это существенно снижает тревогу у клиента, и увеличивает его доверие к гипнотерапевту.

Включение в работу индукционно-резонансного механизма в системе «гипнотерапевт-клиент» устанавливает биоэнергетический резонанс, и запускает процессы самоисцеления у клиента. Это – одно из ноу хау программы обучения студентов НИИ КГ, которое проходит, например, с обязательной тренировкой глубинного чувствования — как тела клиента, так и особенностей поля невербального, внетелесного взаимодействия с ним. Это существенно повышает эффективность внушения позитивных образов и состояний. Поэтому, побочным эффектом метода является отсутствие вредных привычек у преподавателей и большинства выпускников НИИ КГ. Ратификация в позитивной гипнотерапии отличается непрерывным характером благодаря постоянной поддержке – вербальной и невербальной. Клиент ощущает её как пронизывающую атмосферу, как ощущаемый телесно фон, как окутывающее поле поддержки. Ни терапевтические провокации, ни юмор не нарушают, но углубляют транс. Такое позитивное поле принимается клиентом без критики, гипнотично по природе, и поэтому здесь гипнотические феномены ведут к углублению транса, в дополнение к тому, как в эриксоновской терапии наведение транса ведёт к гипнотическим феноменам.

Это не просто создает мощную творческую обстановку с запуском ресурсов бессознательного в лечении. Биоэнергетический процесс гипнотического оздоровления запускает у клиента дремлющие процессы самоисцеления, которые продолжают работать и после завершения гипнотерапии, стойко повышая качество жизни. Так объясняется и смещение акцентов в обучении гипнозу с вербальных методов на невербальные, и заражение гипнотерапевтом клиента верой, радостью и глубоким удовлетворением, полнотой участия в исцелении, протекающем с творческим телесно-эмоциональным самовыражением. В частности, для углубления профессиональной чувствительности, в процессе формирования раппорта гипнотерапевт упражняет невербальные полевые навыки восприятия состояний и действий клиента, делая это без утраты терапевтической позиции. Это явление можно назвать полевой эмпатией. Поэтому в «неосознанной компетентности» работающего позитивного гипнотерапевта переплетены опытные знания вербальной, невербальной и полевой синхронизации поведения, которая естественно встраивается в динамику терапевтического альянса. Кроме того, на развитых стадиях работа проходит в труднообъяснимом внутреннем резонансе между сознанием и бессознательным – и у самого терапевта, и в отношениях с клиентом, стимулируя и клиента к внутреннему согласию. Такой навык требует долгой тренировки и своих физических состояний (позитивные гипнотерапевты активно заняты спортом и физическими упражнениями), и широкого диапазона навыков управления восприятиями и состояниями.

Картина мира и мироощущение позитивного гипнотерапевта, поэтому, отличаются от картины мира классических гипнологов. Мироощущение здесь связано с доверием и к силам организма, поддерживающим его собственную целостность, и к процессам согласования организма и мира. Такая научная картина мира полна самосогласованных сил, и называется новым холизмом, или синергетикой. Самоорганизация и параллельные процессы, поэтому, не являются только жаргоном гипнотерапевта. Они ощущаются, осознаются как факты самосогласованной жизни тела, эмоций, движений и жизни духовной. Этим объясняется и большое количество упражнений и синхронизирующих взаимодействий в движении, и пристальное внимание к биоэнергетике здоровых эмоций, указывающих на естественную реализацию намерений. Отсюда много работы с навыками глубокого расслабления, с формированием полноценного сна и секса, отсюда и особый интерес к дыхательным техникам и навыкам, приобретаемым во взаимодействии в танце и даже восточных единоборствах. Для этого и тренировка осознанного внимания к динамике эмоций, состояний – своих и клиента, к социальной адаптации-дезадаптации, к качеству социальной жизни и благосостоянию.

Среди основных убеждений гипнотерапевта – подтверждённое опытом знание, которое обеспечивает половину успеха в установлении раппорта: человек – это тайна, загадка, полная радости и счастья; жизнь человека предназначена для того, чтобы как можно полнее выразить весь позитивный эмоциональный и творческий потенциал личности. Это — углубление позиции Милтона Эриксона в отношении клиентов и учеников и его веры «Ты можешь!» (You can!). В основание позитивной гипнотерапии включены и академические знания позитивной психологии, а именно исследования выученного оптимизма, радости, удовольствии, а также исследования состояния вовлечённости в работу (потока) для осуществления цели. Учебная установка «вера и есть гипноз» сочетается с преднамеренной передачей гипнотерапевтом клиенту позитивных состояний (фактически – обучение состояниям) и образов в процессе расслабленного взаимодействия: работа стоя или лежа в (микро- и макро-) движении очень эффективна. Позитивная трансовая работа по силе влияния и эффективности преобразования личности напоминает пластические возможности детской игры, отличаясь от неё преднамеренностью, компетентностью и осознанным соучастием.

Арсенал методов позитивной гипнотерапии – это, кроме базовых умений гипнолога, способы актуализации, разворачивания скрытой за страданием и болью творческой силы клиента, возможностей самоисцеления и саморазвития. Более продвинутая работа гипнотерапевта предполагает глубокую работу с голосом и эмоциями клиента, эффективное соединение гипноанализа и умения работать с болью, планомерную трансовую актуализацию позитивных черт характера (шесть групп добродетелей позитивной психологии[79] — мудрости и знания, смелости, человечности, справедливости, воздержания, трансценденции). Перенос особенностей образов, атмосферы и поля отношений с гипнотерапевтом в собственное пространство клиента продвигает его в сторону полноценной жизни. Восстановление своих действительных, но прежде скрытых, побуждений, желаний, истинных намерений — и осознанное удержание необходимого уровня энергии для использования из в саморазвитии – это продвинутые этапы позитивной гипнотерапии. Это наилучшее осуществление стратегии планомерного вхождения в гипноз с положительными состояниями. Это и позволяет клиенту использовать навыки гипноза самостоятельно, что является индикатором эффективности позитивной гипнотерапии. Впечатление глубокого позитивного заражения сохраняется у клиента длительный период времени после терапии, и это полностью соответствует и атмосфере обучения в НИИ КГ.

К областям прикладного применения позитивной гипнотерапии можно отнести психосоматическую гипнотерапию для широкого спектра клинических показаний. В гипнотерапии происходит активизация глубинных механизмов реадаптации целостной личности, преобразование явных и латентных стрессовых реакций, восстановление энергопотенциала. При этом активно используются техники и физиологические механизмы актуализации позитивных черт, оптимизма и состояния счастья. Метод зарекомендовал себя и в работе с хронической и душевной болью, в том числе в рамках тяжёлых системных заболеваний в клиниках Москвы и Парижа. Творческое соединение всего спектра методов гипнотерапии и позитивной психологии, в соединении с находками директора и преподавателей НИИ КГ, непрерывно совершенствует программу подготовки студентов.

Метод MRTE С.А.Болсуна и А.В.Подгорного

Метод MRTE (Mindful Restructuring of Traumatic Experience; ОРТО — Осознанного Реструктурирования Травматического Опыта[80]) состоит из двух относительно самостоятельных частей – методов систематической тренировки осознанного внимания и методов гипнотерапевтической работы. Систематическая тренировка осознанности проводится с применением программы Mindfulness Based Stress Reduction (MBSR). Её разработчик Дж.Кабат-Зинн, PhD[81] отказался от сложных для западного ума буддистских построений, и выстроил работу по тренировке концентрации внимания для снижения стресса на основе буддистской медитации внимательности. Авторы метода MRTE соединили свойства натренированного сфокусированного внимания (известного в психотерапии как mindfulness[82] — внимательность, полнота внимания) и методы реконсолидации памяти[83] травматических ситуаций у клиента в рамках гипноанализа и гипнотического (регрессионного) реструктурирования травматического опыта клиента на всю глубину истории отдельно взятой психологической травмы.

Работа с клиентом начинается с обучения внимательности. На лекциях поясняется роль внимательности, изучаются её важнейшие свойства – способность видеть, слышать, чувствовать, ощущать и осознавать – себя и другого, мир вокруг. Это приводит к полноте осознания происходящего в самом себе и в ситуации, тренирует состояние присутствия, и ведёт к уважению себя и к растущей осознанности своей жизни. Поясняется, что как медитация, так и гипнотерапия предназначены для выхода из «транса повседневности» — неосознанности и обусловленности и для смены субъективной шкалы значений, приписываемых прошлым событиям. Осознанность, безоценочное наблюдение – это базовые навыки новой повседневности, и условия выхода из обусловленности болью и травмой, «негативного транса». Они требуют ежедневной практики. Программа тренировки внимательности, необходимая для её использования в гипнотерапии, длится минимум восемь недель, и обучение внимательности проходит под наблюдением гипнотерапевта, владеющего техниками управления вниманием. За это время вырабатываются такие навыки отношения к собственным психологическим феноменам клиента как безоценочность, терпение, принятие, пребывание в настоящем моменте (не-стремление), интерес, восприятие без ожиданий (ум новичка), доброжелательность и непривязанность к любым психологическим феноменам (чувствам, образам, импульсам и т.д.). Обучающий терапевт следит за тщательностью формирования навыков осознания и за работой с тренировочными стимулами с низкой субъективной значимостью. Также проводится обучение клиента наблюдению за дыханием для стабилизации эмоциональных состояний. Навыки позволяют переживать процесс внимательности к стимулам, а также своим чувствам и ощущениям разной интенсивности в состоянии неконцептуального осознания, и укрепляют его способность сохранять невозмутимость и стабилизировать эмоциональное состояние в процессе систематического пересмотра эмоциональных следов травмирующих воспоминаний. Вторая часть гипнотерапевтическая, и связана она с систематической работой по реконсолидации памяти клиента. Согласно исследованиеям Даниэлы Шиллер, перестройка биологической основы памяти (консодлидированных белковых связей) возможна в ограниченном временном отрезке после актуализации травматических воспоминаний[84] и правильной работе для снижения патогенного рефлекса до полного угасания. Для этой части также предусмотрена предварительная подготовка травмирующего стимульного материала (слов и образов) и дальнейшая работа пересмотра соответствующих стимулу эмоционально-значимых событий.

Работа протекает по следующему сценарию. Во время поиска травматического содержания в прошлом клиента, в течение первой половины сеанса, собирается стимульный материал. Формируется готовность клиента к осознанной проработке, чтобы во время последующего погружения клиента в неконцептуальный транс собранные стимулы можно было предъявить без искажения. Стимулы выбираются при описании клиентом травмирующих событий по признакам интенсивности эмоциональных реакций. Терапевт в ограниченный промежуток времени предъявляет болезненные стимулы. Созерцая свои реакции на предложенные терапевтом стимулы неконцептуально, клиент входит в опыт, а гипнотерапевт отслеживает качество состояний клиента. Гипнотерапевт отслеживает процесс нейтрализации клиентом сформированного в прошлом отношения к стимулу. Клиент стабилизирует дыханием выраженную в теле эмоцию, осознаёт её неконцептуально, формируя и удерживая невозмутимость. Это позволяет модифицировать опыт травмы и создать новый субъективный опыт, сопровождающийся невозмутимостью (реконсолидация памяти). Так как преобразование опыта в неконцептуальном осознании и стабилизации дыханием полностью нейтрализует старые связи и значимые эмоциональные отношения, это меняет и ощущения, и суждения, прежде связанные с содержанием аффекта. Психотерапевтический эффект реконсолидации заменяет предыдущий рефлекторный опыт. Любой проработанный таким образом болезненный опыт теряет свой травматический эффект и заменяется новым. Он теряет и своё прежнее психологическое значение, и вместе с ним угасает целая цепь болезненных отношений и ожиданий.

Когда уровень неконцептуальной практики клиента возрастает до уровня мастерства, она включается в домашнюю работу клиента. Клиент имеет ряд заданий, а также обширный инструментарий для качественной проработки опыта и реакций на любые провоцирующие стимулы. К утренним медитациям добавляются видоизменённые вечерние для неконцептуального осознания материала каждого дня. Также используется опросник для самостоятельной проработки состояний клиента. В конечном итоге у клиента появляется качество невозмутимости как личностная черта, а также навыки анализа состояний и выявления пусковых механизмов нежелательных состояний.

Успешная работа позволяет добиться пересмотра очень широкого диапазона травматического опыта клиента с применением техник регрессионной гипнотерапии. Такой пересмотр, сделанный единожды, надолго сохраняет у клиента ощущение освобождения, глубокого покоя и чувство самосоответствия. Травматический опыт находит своё логическое место в жизни с низкой осознанностью и ответственностью и неразвитыми навыками управления восприятием и действием. В то же время, развивающаяся и практикующая методы гипнотического и психологического оздоровления личность клиента реструктурирует свою эволюционную ось «восприятие-осознание-действие», и переориентирует её в сторону закономерного духовного самосовершенствования себя-в-мире. Духовное в широком смысле относится к высшим человеческим достижениям в культуре, морали, социуме, философском представлении высшего смысла жизни человека, психологии и здоровье. Оно не подчиняется духу в контексте одной религии или узкого «самого лучшего» мировоззрения. В строго научном смысле, медитация mindfulness — наилучшее состояние ума для наблюдения себя и мира в целом. И духовно-ориентированная гипнотерапия с применением техник внимательности как раз и занята теми состояниями сознания, которые приводят человека в оптимальное психологическое, эмоционально-умственное, а также психосоматическое и морально-духовное состояние. Проверенный и присвоенный алгоритм умственной и эмоциональной деавтоматизации патологических паттернов поведения позволяет подняться над жизнью на «автопилоте» к панорамному непредвзятому восприятию событий. Это один из самых эффективных способов осмысленно выбирать события жизни с помощью внимания и гипнотерапии. Опыт неинтерпретирующего восприятия, неконцептуальное осознание само несёт смысл. Познавательный процесс из когнитивно-рассудочного, во многом вербального реструктурируется в сторону познания как надвербального соучастия, присутствия, безоценочного сопереживания событию и человеку здесь-и-сейчас через процесс осознающего восприятия.

Методика духовно-ориентированного самогипноза И.Сафарова

Самогипноз как основа гипнотерапии был постулирован в работе Э.Куэ «Сознательное самовнушение». Слово сознательное состоит из приставки со- и корня знать, и означает совместное знание. Кто с кем знает совместно, если человек занят самогипнозом? Какая часть человека совмещает, согласует знание (понимание) с какой-то другой? И как передается влияние от одной части к другой? Как в этом участвует гипнотерапевт? Для ответов на эти и другие вопросы необходима тщательность, с которой к феноменам гипноза подходил выдающийся отечественный гипнолог и психиатр Владимир Михайлович Бехтерев. Его методичность в научной дифференциации и объединении гипноза и внушения[85] при отказе от мистификации гипноза – высокий образец осознанности в науке.

В предыдущем неполном описании предпосылок для построения духовно-ориентированной гипнотерапии большую часть занимает описание духовного я человека, и мотивационного центра я. Последнее – это то, что находится на переднем плане саморегуляции, пока духовное я не обнаружено интроспективной и медитативной практикой. С позиций человека как целостной динамической эволюционирующей системы нужно допустить, что феномены мотивационного центра и процессов взаимодействия личности и мира, личности с другими людьми связаны между собой. И опыт доктора Э.Куэ, и опыты других успешных гипнотепрапевтов, спортсменов, политиков, мастеров единоборств и йогов, занятых саморегуляцией, в частности, самогипнозом нуждаются в обобщенном описании механизмов и динамики самогипноза.

Тогда методологический вопрос о самогипнозе может быть поставлен так:

Как возможен самогипноз?

В привычном классическом обобщении в гипнологии, человек представляет собой совокупность сознания, бессознательного и тела. Психологическими составляющими личности и её инструментами самовыражения в текущих условиях внешней и внутренней среды выступают мышление, эмоции, воля и поведение – то, что понятно и академически-настроенному уму, и субъекту самоисследования. В духовно-ориентированной гипнотерапии целостная личность дополняется уровнем её управления – субъективной областью, в которой обнаруживается мотивационный центр я. Как выяснилось, в данной области интроспективно регистрируется и управляется множество феноменов и процессов внутреннего или духовного я. Значит, мотивационный центр и личность составляют целостную, как минимум двухуровневую динамическую психосоматическую систему. В таком представлении субъекта иерархия проста: область мотивационного центра (при целенаправленной осознанной работе с собой — духовного я) личности – надсистема, а феномены личности с её «программным обеспечением», опытом и средствами исполнения и личной энергией – в роли подчинённой системы (подсистемы). Между подсистемой и надсистемой в динамическом равновесии функционирования любого живого организма обязательно существует сообщение с обратными связями. Системная работа любого эволюционирующего организма организована вокруг цикла восприятие-действие[86], а в случае осознанного преднамеренного[87] действия человека – вокруг цикла опыта с участием осознания[88]. В цикл опыта (или цикл контакта организм-среда) человека включены следующие функции: перцептивные, аффективные, когнитивные, функция выбора и преднамеренного действия, функции границ «организм-среда». Исходя из этого описания, можно самогипноз рассматривать как осознанные и преднамеренные действия в процессе управления собственными состояниями и удовлетворением потребностей. При этом внимание и восприятие являются сложной целостной функцией с собственной энергией, всегда синхронизированной с направлением преднамеренного действия (значит, и исходного намерения). В рамках цикла опыта энергия внимания играет роль основной энергии человека[89]. От её направления, от степени осознанности направления внимания, в том числе на возможные выборы со стороны мотивационного центра, зависит всецело результат действия. Известно, что принудительное мышление является серьёзным препятствием для построения позитивных отношений с собой, миром и другими, как в трансе, так и вне его (А.Н.Блинков). Также длительный опыт психотерапии с применением осознания показывает, что «принудительное внимание – это ключевой источник искажений при формировании «я» человека.»[90]

Внимание – сфокусированное и активное — указывает на ключевую область, где протекает психосоматический процесс преобразования: где внимание, там и образ, и энергия, и направление намерения. Узко ассоциированное с чем-то одним, и в гипнозе и в гештальт-терапии оно диссоциировано со всем остальным фоном. В процессе фокусирования внимания восприятие регистрирует туннельный эффект в разной степени выраженности, когда объекты или образы фона не различаются. Поэтому собственное преднамеренное управление вниманием для целей оздоровления, развития и трансформации личности – стратегически важная задача в любом виде психотерапии. Управление эффективно только при полном согласовании действий гипнотерапевта и клиента, а также при согласии клиента на собственные саморегулирующие усилия – их содержание и направленность. Когда вниманием управляет сам субъект внимания, или когда он согласен с действиями над вниманием его гипнотерапевта, тогда и схема обратной связи от внимания к субъекту работает самосогласованно и без посредников. Тогда ось «внимание-осознание-выбор-преднамеренное действие» организует вектор психологической силы субъекта намерения[91]. Это направление — важнейшая ось активности динамической системы, по которой меняются управляющие параметры. Это справедливо и для психологии самогипноза, и для динамики терапевтического альянса гипнотерапевт-клиент. Ось эта исходит из, и базируется на мотивационном центре я. Исток наблюдения за собой и миром, другими также находится в мотивационном центре. Мотивационный центр я, таким образом, совпадает с субъектом-наблюдателем, с субъектом, изъявляющим волю, намерение, и осуществляющим выборы – осознанно или нет. Конец вектора внимания очерчивает траектории возможных направлений внимания-действия в субъективно-значимом перцептивном пространстве, в том числе и по направлению к явлениям внутреннего плана личности – во всём её аффективно-когнитивном и проприоцептивном пространстве. Управляющая надсистема личности, таким образом, занимает психологическое место «за» проявлениями личности, в «ложе» наблюдателя.

Ответ на вопрос «как возможен самогипноз?», таким образом, очевиден.

Согласие на изменение доминирующего образа мира, я-концепции, настроения, согласие на вмешательство в травматический и другой опыт личности, на работу с сопротивлениями и защитами, даже согласие на изменение питания, партнера, работы и программы телевещания, согласие на использование техник расслабления и самовнушения образов и состояний, коротко – согласие на любые перестройки личности даёт мотивационный центр я, а в случае длительной тренировки – духовное я человека. Именно эта надсистемная часть личности способна организовать волевое, преднамеренное управление наблюдением, вниманием, осознанием, расслаблением, принятием или отказом. Подобно вольтеровскому мещанину, который не знал, что всю жизнь говорил прозой, успешная в самогипнозе личность может и не осознавать того, что управляет собой из наличного, или за-личного пространства. При осознанных занятиях упражнением из Раджа-йоги (в современной модификации с учётом психологических знаний) для дифференциации природного я («Пракрити») и духовного я («Пуруша») нужно делать ту же работу:

«У меня есть тело. Я его уважаю и забочусь о нём. И я — это не моё тело, я это осознаю. У меня есть чувства, они выражают силы действия, и я их осознаю. И я – не мои чувства. У меня есть мысли, они структурируют текущую реальность и направляют действия, и я их осознаю. И я – не мои мысли.

Я – не моё тело. Я – не мои мысли. Я – не мои чувства. И я это осознаю. Я – наблюдатель. Я – свидетель. Я – бытие здесь-и-сейчас. Я осознаю появляющиеся импульсы и намерения. Я выбираю. Я – источник моего индивидуального сознания, воли и поступков».

Духовная ориентация в самогипнозе организует ответственность за эту работу. Она реализуется, прежде всего, ясным представлением у клиента о том, с какой целью он намеревается воспользоваться трансовым состоянием и образами для изменений. Поэтому лучший первый шаг в самогипнозе — диссоциация с внешними процессами и проявлениями личности, и осознание разницы между психосоматическими инструментами и выбирающим я. На практике эта позиция нуждается в упражнении. Поэтому, следующим шагом необходимо осознанно ассоциироваться, отождествить себя с наблюдателем, с источником пассивного неинтерпретирующего свидетеля, источника процесса наблюдения и психологического места осознания себя и феноменов наблюдения, интроспекции. В другом, активном режиме источник наблюдения становится собственно мотивационным центром, источником влияния. Только ассоциация с наблюдающим, созерцающим и констатирующим, выбирающим и осознающим я позволяет непротиворечиво нести ответственность за свои выборы, реализацию и результаты самогипноза.

В процессе ассоциации-диссоциации с мотивационным центром (при надлежащей практике — с духовным я, психическим существом), который не имеет форму предмета или вещи (Ни-что Ж.-П. Сартра) проявляется подвижность я-сознания в его познающей деятельности. Способность мотивационного центра я сопереживать и становиться на место другого я, синхронизироваться с ним в состоянии встречи (М.Бубер, С.Франк, Дж.Бьюдженталь, Дж.Зинкер, и др.), присутствовать, постигать, меняя начало отсчёта я – это развитие функции зеркальных нейронов[92] во фронтальных отделах лобных долей мозга человека и приматов.

Метод практической работы состоит из подготовительной части и части обучения самогипнозу.

Подготовка к самогипнозу включает лекционные фрагменты и упражнения. Лекции раскрывают картину мира и событий жизни, организованных психологическими силами намерений участников отношений. Описывается роль сознания и бессознательного в состоянии здоровья и организации настроения и поступков, раскрывается роль подсознания живого организма как его относительно самостоятельного и полноценного сознания, не состоящего в прямом контакте с сознанием необученного такой работе человека. Выделяются аффективная, когнитивная и телесная составляющие как области субъективного наблюдения и преобразующей работы в самогипнозе, и передаются простейшие навыки наблюдения за этими областями, навыки ассоциации и диссоциации с ними. Кратко описывается суть отношений «я-ты» между близкими людьми, обучающим гипнотерапевтом и участником обучения. Самогипноз преподносится как согласование работы внутреннего я (сознания и намерений мотивационного центра) – с одной стороны, и импульсов тела, эмоций (психофизиологии), образов и процесса мышления, установок и убеждений – с другой. Предлагается обзор особенностей состояния здесь-бытия — ассоциации с духовным я, особенностей жизнедеятельности на его основе и типичных ошибок его идентификации. Даются ответы на важные для практики вопросы. Происходит контекстуальное внушение оптимальности ассоциации с мотивационным центром как в состоянии бытия и свидетельства, так и в его активной позиции. Расширенная таким образом личная ответственность (осознание ответственности за работу с собственными субъективными областями – наблюдения, внимания, принятия, переживания и осознания) переводится в действия — в трансовые упражнения с левитацией руки, температурой конечностей и тела, видами эмоций и мыслеформами, отслеживается их взаимное влияние путём упражнения наблюдения и расслабления. Проводится упражнение на безоценочное принятие противоположных ролей (субличностей) и ситуаций как безусловно ценного опыта. Среди упражнений для домашнего задания есть и сознательная диссоциация и ассоциация с аффективным и когнитивным опытом и с ролями в жизни.

Важная часть работы — упражнения с обязательным якорением самотождественности с мотивационным центром в процессе диссоциированного исследования волнообразной активности личности, и упражнения по управлению вниманием и расслаблением. Это формирует дополнительное чувство безопасности в трансовой работе. Базовыми навыками предлагаются приёмы релаксация, осознанного управления траекторией внимания, намеренная вера и ассоциация-диссоциация с образом и позицией. Происходит изучение вербальных привычек и формулирование позитивных формул внушения.

В качестве одного из последних упражнений курса предлагается интегрирующее упражнение «Режиссёр в старой водонапорной башне» (модификация упражнения, предложенного на конгрессе AFHYP 9-13 октября 2015 в Санкт-Петербурге). Упражнение заключается в использовании образа постепенного подъема по уровням водонапорной башни для углубления транса, прогрессивного восхождения и диссоциации с психосоматическим организмом – телом, эмоциями, мыслями, творческими озарениями. Важнейшая работа состоит в ассоциации с позицией режиссера фильма жизни, своим самосознающим я. Исследование и присвоение нового выбора «режиссёра» осуществляется эффективнее тогда, когда изучены и осознаны предыдущие выборы, и когда присвоена их ценность. Присвоение нового намерения, образов и силы осуществления происходит в обратном порядке действий. В группе начинающих это упражнение целесообразно делить на 4 и более части, и проводить с присвоением трансовых навыков диссоциации и ассоциации большее количество раз.

Дискуссионные направления гипнотерапии с духовной ориентацией

В последние десятилетия наиболее известным методом гипнотерапии с духовной ориентацией стала регрессионная терапия, составившая отдельное сертифицированное направление. Среди наиболее известных основателей этого направления можно назвать клинического психолога, гипнолога, доктора философии Майкла Ньютона[93]. Профессиональный клинический психолог, занятый лечением психосоматических расстройств, он в своей практике столкнулся со случаями излечения от психосоматических расстройств, и при этом не мог объяснить содержания высказываний клиентов в состоянии глубокого транса. Его клиенты погружались в транс с помощью директивного гипноза. Они сообщали о травмах, произошедших с ними как с другой личностью и в других обстоятельствах, в другой жизни. Их я-идентичность в трансе сохранялась, и они подробно описывали события жизни и людей других временных эпох, которых в обычном состоянии знать не могли. После нескольких задокументированных случаев Доктор Ньютон стал разрабатывать более подходящий для такой работы метод погружения и выхода из транса.

Для сохранения чистоты исследования и понятийного аппарата в работе гипнолога, М.Ньютон полностью отказался от изучения ненаучных духовно-эзотерических источников, и собирал собственные записи отчётов клиентов в глубоком трансе. Кроме описания событий жизней, которые сами клиенты называли прошлыми, появились и описания пространств между жизнями, воплощениями. К счастью для исследователя, религиозные источники по этому вопросу очень скудны, описание реальностей междужизнья метафоричны и неясны. Эта область практики с течением времени стала для Ньютона основной, и он составил собственную картину эволюции души и структуру её пребывания в пространстве между жизнями. Сегодня в США работает Институт Майкла Ньютона, его филиалы есть и в Европе, где готовят сертифицированных регессионных терапевтов.

На похожие факты подобным же образом наткнулся и гипнолог, офицер военно-морского флота США Джонни Кэннон. Он привлёк для проверки полученных фактов свою супругу. После тщательной работы в архивах и подтверждения фактов, полученных в регрессионной терапии, Долорес Кэннон стала профессиональным гипнологом, подготовила к публикации первый отчёт о трансовой работе с клиентами по изучению их прошлых жизней[94], и посвятила свою жизнь исследованию этой области. Попутным открытием Д.Кэннон стали эффекты соматического исцеления клиентов во время регрессии. Она назвала эту специализацию квантовым исцелением[95].

Психиатр из университета штата Вирджинии Ян Стивенсон[96] проводил негипнотические исследования повторных воплощений[97]. Несмотря на высокую культуру научной постановки задачи и проведения исследования, тщательность проверки фактов и полную открытость в публикации результатов, это направление работы получило развитие только у единичных последователей. Гипнологи обсуждают эти результаты крайне неохотно.

Пожалуй, наиболее обстоятельное введение в регрессионную терапию опубликовал психотерапевт из Нидерландов Ханс Тен Дам[98]. Изложение материала отличается тщательностью анализа направлений и школ регрессионной терапии. Одной из главных идей работы остается мысль о необходимости полноценной классической психотерапии личности после прохождения ею регрессионного исследования в целях наилучшего присвоения результатов регрессии.

Этот и другие исследователи расходятся в значении регрессионного гипноза (исследования прошлых жизней) для текущей личности. Однако кажется любопытным сходство мотивационного центра (духовного я) и модели, предложенной М.Ньютоном:

«Как с помощью гипноза можно достичь души? Представьте себе ум в виде концентрических кругов, каждый меньше предыдущего и расположен внутри другого, отделенный от соседнего только слоями ментального сознания, связанными друг с другом. Первый, наружный слой представлен сознательным умом, то есть критическим, аналитическим или мыслящим сознанием. Второй слой представляет собой подсознание, куда мы в первую очередь попадаем во время гипноза, чтобы войти в зону, хранящую память о всех событиях, происходящих с нами в этой и прошлых жизнях. Третий слой, самая сердцевина, является тем, что мы называем сверхсознательным умом. Здесь находится высший центр нашего Я, и на этом уровне мы представляем собой проявление высшей силы.»[99]

В этом описании важно подтверждение способности внимания проникать до центра нашего Я в трансовой работе. Оно по форме согласуется со схематической моделью сознания человеческого существа в школе Интегральной Йоги Шри Ауробиндо. В этом направлении йогической практики меньше всего интересуется прошлыми воплощениями, но тщательно дифференцируют аффективное (жизнь), когнитивное (разум) и телесное сознание на каждом уровне существа:

«в нас присутствуют два существа, одно из них находится на поверхности и является нашим обычным внешним разумом, жизнью, телесным сознанием, другое находится позади завесы, это наш внутренний разум, внутренняя жизнь, внутреннее физическое сознание, составляющее другое или внутреннее я»[100]. И глубже внутреннего я находится духовное я, или психическое существо. Самое глубокое существо своей деятельностью в мире оказывает преобразующее влияние на все слои и все виды сознания человека. И для осознанного самопреобразования используется очень развитая градация уровней сознания. Они восходят к высшим духовным реальностям бытия, которых может достичь практикующий йогу.

Логика описания областей духовно-ориентированной гипнотерапии и смежных с ней областей снова приводит к выводу о том, что трансовая работа – в самогипнозе и гипнозе – это условие контакта самосознающего духовного я с более широкой реальностью в рамках и за рамками подсознания. Встает проблема подробного картографирования открывающейся субъективной реальности, а также разработки методологии и инструментов её исследования для использования в терапевтических целях. Если при трансцендировании внутрь мы встречаемся с высшей для нас реальностью, а при трансцендировании вовне (в смысле С.Франка) – с духовным я (непосредственным самобытием) другого человека, то необходимо обнаружение критериев достоверности опыта и способов его организации, позволяющих повторять его без искажений. Так же, как С.Франк, в заочной полемике с М.Бубером доказал, что встречу двух духовных я можно организовать произвольно, в опыте духовно-ориентированной гипнотерапии предстоит показать (как это уже сделали в практике йоги), как можно найти опору в своём духовном я преднамеренно. Тогда данное направление гипнотерапии встанет на более совершенный уровень научной и практической реализации своих возможностей.

А на данный момент результаты лечения психосоматических расстройств, фобий и тревожных расстройств с помощью регрессионной терапии недостаточно обобщены. Они столь же противоречивы, как и результаты применения техник НЛП в клиническом лечении при неполном сборе анамнеза: субъективные факторы, неосознанные терапевтом и/или клиентом, продолжают влиять на состояние клиента, сохраняя нарушенные механизмы функционирования. Однако есть и другая, перспективная сторона регрессионной гипнотерапии: механизмы нарушений и травм представляются общими как для клинических, так и для духовно-ориентированных методов гипнотерапии[101]. Общность эта феноменологическая, в рамках связей структуры события и эмоциональной реакции на него личности клиента. То есть, нет принципиальной разницы в том, когда получена травма – в данном воплощении или в исследованном в гипнотическом трансе прошлом: лечатся они, как обнаружили М.Ньютон, С.Браун и другие, сходным образом – методом реконсолидации памяти со снижением эмоционального заряда травмы до элиминации. И если историческая связь личностей для одного духовного я найдет своё научное подтверждение, тогда в духовно-ориентированной, расширенной за биологические рамки структуре человека необходимо искать носитель эмоционально заряженного расстройства при переходе от одной исторической личности к другой. А это в высшей степени непростая мировоззренческая и научная задача.

Заключение

В данной главе мы очертили широкий круг явлений гипнотерапии применительно к её методологии. Это сделано для исследования возможностей духовной ориентации в гипнотерапевтической работе. Удалось выяснить, что предметом духовной гипнотерапии является работа на основе уже постулированного духовного я человека, его динамической эволюционирующей духовной природы. На данном этапе развития знаний термин «духовная гипнотерапия» представляется преждевременным, поскольку не проведена работа по разделению понятий религиозной ориентации и понятий, научно описывающих внеконфессиональный опыт духовного развития и духовный континуум реальности. Поэтому предлагается разработка методологии, методов и инструментов духовно-ориентированной гипнотерапии, то есть гипнотерапии, принимающей во внимание преднамеренную субъективную активность клиента в гипнозе и самогипнозе, а также те структуры и функции административного центра личности, которые получили рабочее название мотивационного центра. Последний обладает свойствами надсистемы личности, что и позволяет сохранить гуманистические и позитивные психологические традиции в развитии гипнотерапии: самогипноз оказывается базовым условием возможности терапевтического альянса (раппорта), так как раппорт формируется скорее на уровне мотивационных центров гипнотерапевта и клиента, и представляет надсистемную опытную форму их сотрудничества и согласованных действий. Основная работа в выбранном направлении ведется не столько для реинтерпретации известных техник гипноза и их применения к задачам клиническим и духовной трансформации, сколько для тщательного исследования и разработки структуры и функций мотивационного центра – промежуточного состояния надсистемы личности на пути её духовной трансформации. Мотивационный центр предназначен для выражения намерений духовного я личности, а также связанных с ним функций личности, предназначенных для самосохранения, развития и контакта с собой, другими и миром. Для этой работы, предположтительно основанной на общей духовной природе людей, удобно использовать как отечественные философские тексты, так и методологические находки европейских и восточных мыслителей.

Предложены примеры методов духовно-ориентированной гипнотерапии (позитивной гипнотерапии А.Н.Блинкова, методика MRTE А.Н.Подгорного и С.А.Болсуна, духовно-ориентированного самогипноза И.Ш.Сафарова). Позитивная гипнотерапия основана на применении естественных состояний радости, счастья, удовольствия для преобразования невротических тенденций и расстройств. Критерии психосоматического здоровья позитивной гипнотерапии эмоционально и телесно выражают тенденции мотивационного центра в процессе здоровой самореализации личности. Обучение медитации mindfulness возвращает клиента к истокам наблюдения, внимания, к своему духовному я, и является закономерным основанием для более эффективного применения гипнотерапии в избавлении от неврозов и фобий. Духовно-ориентированный самогипноз отражает существенные стороны преднамеренного духовного роста личности, и использует весь арсенал методов для обучения клиента самостоятельной трансовой работе в восхождении к духовному я.

Более детальная разработка оснований духовно-ориентированной гипнотерапии ведёт к оптимальным решениям экзистенциально-обусловленных, так и иной природы клинических проблем – неврозов и иных расстройств, принципиально не решаемых на основе прежней методологии, ограниченной устаревшими физическими и биологическими (начала-середины 20 века) научными установками. Обсуждение спорных вопросов из методов регрессионной терапии подчёркивает преимущества гипнотерапии с опорой на духовное я.

Очерченное направление гипнотерапии, с точки зрения цикла опыта, сейчас находится на фазе ощущения. Ей предстоят фазы осознанности и контакта с духовной природой человека. Только после этого наступит следующая фаза работы – вовлеченное применение духовной гипнотерапии, полный контакт с областью, которая опирается на опытные знания предзаданной духовной природы личности в сознательном, самосогласованном и самоорганизованном континууме, или по меткому определению А.Эйнштейна, в дружественной нам Вселенной.

Библиография

Андреас С., Фолкнер Ч. НЛП. Новые технологии успеха / Пер. с англ. – К.: «София», М.: ИД «Гелиос», 2001. – 448 с.

Андреас С. Шесть слепых слонов. Понимание себя и друг друга / Пер. с англ. – М.: Твои книги, 2010. – 704 с.

Ассаджоли Р. Психосинтез: теория и практика. – М.: «REFL-book», 1994. – 314 с.

Беккио Ж., Жюслен Ш. Новый гипноз. Практическое руководство – Пер. с франц. — Независимая фирма «Класс», 1998. – 160 с.

Блэр Ф.Р. Мгновенный самогипноз / Пер. с англ. – М.: Эксмо, 2013. – 256 с.

Болсун С.А. Семинар по гипнотерапии с Александром Блинковым. – М.: Институт общегуманитарных исследований, 2010. – 288 с.

Вацлавик П., Бивин Дж., Джексон Д. Прагматика человеческих коммуникаций: Изучение паттернов, патологий и парадоксов взаимодействия / Пер. с англ. – М.: Апрель-Пресс, Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2000. – 320 с.

Гиллиген С. Генеративный транс. Опыт творческого потока / М.: Психотерапия, 2014. – 320 с.

Гиллиген С. Терапевтические трансы. Руководство по эриксоновской гипнотерапии / Пер. с англ. – М.: Независимая фирма «Класс», 2005. – 416 с.

Гинзбург М., Яковлева Е. Эриксоновский гипноз: систематический курс. М.: Независимая фирма «Класс», 2015. – 264 с.

Гроф С. Духовный кризис. Статьи и исследования / Пер. с англ. – М.: МТМ, 1995. – 256 с.

Дилтс Р. Стратегии гениев. Том 2. Альберт Эйнштейн / Независимая фирма «Класс», 1998. – 192 с.

Зейгарник Б.В. Психология личности: норма и патология. Избранные труды. – М.: Издательство Московского психолого-социального института; Воронеж: Издательство НПО «МОДЭК», 2003. – 416 с.

Идрис Шах. Учиться как учиться. Психология и духовность на суфийском пути / Пер. с англ. – М.: УРСС, 1999. – 304 с.

Кабат-Зинн Дж. Куда бы ты ни шёл — ты уже там. Медитация полноты осознания в повседневной жизни / Пер. с англ. – М.: Независимая фирма «Класс», Издательство Трансперсонального института, 2001. – 208 с.

Капра Ф. Дао физики. Общие корни современной физики и восточного мистицизма / Пер. с англ. – М.: ООО Издательство «София», 2008. – 416 с.

Корнфилд Д. Путь с сердцем. Путеводительпо опасностям и надеждам духовной жизни / Пер. с англ. – М.: Беловодье, 2007. – 432 с.

Лебедько П.Ф. Холистическая гипнотерапия судьбы, или самогипноз в картинках. М.: Независимая фирма «Класс», 2013. – 364 с.

Маслоу А. Психология бытия / Пер. с англ. – М.: «REFL-book», «Ваклер», 1997. – 304 с.

Минделл Э. Психотерапия как духовная практика / Пер. с англ. – М.: Независимая фирма «Класс», 1997. – 160 с.

Налимов В.В. В поисках иных смыслов. – М.: Издательская группа «Прогресс», 1993. – 280 с.

Пезешкиан Н. Психотерапия повседневной жизни: тренинг разрешения конфликтов / Пер. с нем. – СПб.: Издательство «Речь», 2002. – 288 с.

Перлз Ф., Хефферлин Р., Гудмэн П. Опыты психологии самопознания. Практикум по гештальттерапии / Пер. с англ. – М.: Гиль-Эстель, 1993. – 240 с.

Пригожин И. От существующего к возникающему: время и сложность в физических науках / Пер. с англ. – М.: Эдиториал УРСС, 2002. – 288 с.

Пригожин И., Стренгерс И. Порядок из хаоса. Новый диалог человека с природой / Пер. с англ. — М.: Эдиториал УРСС, 2000. – 312 с.

Саядо М. Практика реальной медитации / Пер. с англ. – М.: Маркетинг, 2003. – 160 с.

Спаниоло Лобб М. Сейчас-ради-потом в психотерапии: гештальт-терапия, рассказанная в обществе эпохи постмодернизма / Пер. с инальянского. – Ростов-на-Дону: «Феникс», 2015. – 366 с.

Тукаев Р.Д. Гипноз. Механизмы и методы клинической гипнотерапии. М.: Медицинское информационное агенство, 2006. – 448 с.

Уоттс А. Психотерапия. Восток и Запад / пер. с англ. – Львов: Инициатива, 1997. – 174 с.

Хакен Г., Хакен-Крелль М. Тайны восприятия. Синергетика как ключ к мозгу / Пер. с нем. – М.: Институт компьютерных исследований, 2002. – 272 с.

Харт У., Левин С. Искусство жизни. Постепенное пробуждение / Пер. с англ. – СПб.: «Лориэн», «Марина», 1994. – 304 с.

Чиа М., Чиа М. Дао – пробуждение света / Пер. с англ. – К.: «София»; М.: ИД «Гелиос», 2003. – 480 с.

Шри Ауробиндо, Мать. В поисках души нетленной. Фрагменты из работ / Пер. с англ. – СПб.: Адити; All India Press, Kennedy Nagar, Pondicherry, 1997. – 180 с.

Шри Ауробиндо. Письма о йоге. Книга первая. Часть II / Пер. с англ. – М.: Амрита-Русь, 2004. – 272 с.

Living within. The Yoga Approach to Psychological Health and Growth. Selections from the Works of Sri Aurobindo and The Mother. By A.S.Dalal. Sri Aurobindo Ashram, Pondicherry, 1994.

[1] Тукаев Р.Д. Гипноз. Механизмы и методы клинической гипнотерапии. – М.: ООО «Медицинское информационное агенство», 2006. – 448 с. – С.23-36.

[2] Гордеева О.В. Измененные состояния сознания: Природа, механизмы, функции, характеристики: Хрестоматия. – М.: Издательство «Когито-Центр», 2012. – 254 с. – С.10-12.

[3] Зинченко В.П. Психология на качелях между душой и телом //Человек. 2005. №2. – с.46.

[4] http://www.etymonline.com/index.php?term=psyche

[5] Шрейдер Ю.А., Шаров А.А. Системы и модели. – М.: «Радио и связь», 1982. – 152 с. – С.104.

[6] Кинг М., Цитренбаум Ч. Экзистенциальная гипнотерапия / Пер. с англ. – М.: Независимая фирма «Класс», 1998. – 176 с.; Элиас Д. Поиск истинной магии. Трансперсональный гипноз и гипнотерапия/НЛП/ Пер. с англ. – М.: Профит Стайл, 2008. – 400 с.

[7] Хант Г. О природе сознания: С когнитивной, феноменологической и трансперсональной точек зрения // Пер. с англ. – М.: АСТ, 2004. – 555 с.

[8] Гроф С., Ласло Э., Рассел П. Революция сознания: Трансатлантический диалог / Пер. с англ. – М.: АСТ, 2004. – 248 с.

[9] Богоявленская Д.Б. Психология творческих способностей. – М.:Издательский центр «Академия», 2002. – 320 с.

[10] Гордеев М.Н. Фундаментальное руководство по эриксоновскому гипнозу. – М.: Психотерапия, 2015. – 357 с. – с.20.

[11] Koenig H.G. Religion, spirituality and psychotic disorders. Rev. psiquiatr. clín.[online]. 2007, vol.34, suppl.1 [cited 2015-12-13], pp. 95-104 . Available from: <http://www.scielo.br/scielo.php?script=sci_arttext&pid=S0101-60832007000700013&lng=en&nrm=iso>. ISSN 1806-938X. http://dx.doi.org/10.1590/S0101-60832007000700013.

[12] http://www.ippanetwork.org/

[13] Франкл В.Э. Страдания от бессмысленности жизни. Актуальная психотерапия / Пер. с англ. – Новосибирск: Сиб. Унив. Изд-во, 2011. – 105 с.

[14] Swami Rama. Living with the Himalayan Masters. Himalayan Institute India, 2011. – 456 p.

[15] Франкл В. Там же, с.10-11.

[16] Робинсон Д., Херрман Х. Профилактика суицидального поведения молодых в Австралии // Социальная и клиническая психиатрия. 2014, Том 24, Выпуск 4 (http://psychiatr.ru/magazine/scp/62).

[17] Роджерс К. Взгляд на психотерапию. Становление человека / Пер. с англ. – М.: Прогресс Универс, 1994. – 480 с.; Уоттс А. Психотерапия. Восток и Запад / Пер. с англ. – Львов: Инициатива, 1997. – 174 с.

[18] Toward a Science of Consciousness. The First Tucson Discussions and Debates. Consciousness Research Abstracts / Ed. by S.R.Hameroff, A.W.Kaszniak, A.C.Scott. MIT Press, 1996; Psychotherapy and Spirit: Theory and Practice in Transpersonal Psychotherapy. State University of New York Press, Albany, NY, 1997; Минделл Э. Психотерапия как духовная практика / Пер. с англ. – М.: Независимая фирма «Класс», 1997. – 160 с.; Психотерапия и духовные практики. Подход Запада и Востока к лечебному процессу / Составитель В.Хохлов; пер. с англ. Н.В. Фон-Бока. – Минск: «Вида-Н», 1998. – 320 с.

[19] Бергсон А. Творческая эволюция. Материя и память / Пер. с франц. – Мн.: Харвест, 1999. – 1408 с.

[20] Тейяр де Шарден, П. Феномен человека / Пер. с франц. – М.: Наука, 1987. – 240 с.

[21] Экзистенциальная психология / Под ред.Р.Мэя. – Пер. с англ.: М.: Апрель-Пресс, Эксмо-Пресс, 2001. – 624 с.

[22] Ялом И. Лечение от любви и другие психотерапевтические новеллы / Пер. с англ. – М.: Независимая фирма «Класс», 1997. – 288 с. – Пролог.

[23] Пс. 81, 1: 6.

[24] Эккл. 3:11

[25] Сартр Ж.-П. Бытие и Ничто. Опыт феноменологической онтологии / Пер. с франц. – М.: Издательство АСТ, 2015. – 928 с.

[26] Там же, с.43.

[27] Там же, с.45.

[28] Чиксентмихайи М. Поток. Психология оптимального переживания / Пер. с англ. – М.: Смысл, 2012. – 461 с.

[29] Селиигман М. Как научиться оптимизму. Измените взгляд на мир и свою жизнь / Пер. с англ. – М.: Альпина Паблишер, 2015. – 338 с.

[30] Роджерс К. Взгляд на психотерапию. Становление человека / Пер. с англ. – М.: Прогресс Универс, 1994. – 480 с. – С.75.

[31] Элиас Д. Поиск истинной магии. Трансперсональный гипноз и гипнотерапия/НЛП / Пер. с англ. – М.: Профит Стайл, 2008. – 400 с. – С.114-118.

[32] Бердяев Н.А. О назначении человека. – М.: Издательство «Республика», 1993. -383 с. – С.120.

[33] Успенский В.А. Теорема Гёделя о неполноте. – М.: Наука, 1982. – 110 с.

[34] Лосский В.Н. Очерк мистического богословия Восточной Церкви. Догматическое богословие. – М.: Центр «СЭИ», 1991. – 288 с. – Глава 6. Образ и подобие. – С.87.

[35] http://koran.islamnews.ru/, Коран, Сура 64, стих 3, перевод Аль-Мунтахаб.

[36] Хоружий С.С. Диптих Безмолвия. Аскетическое учение о человеке в богословском и философском освещении. — М.:Центр психологии и психотерапии, 1991. — 137 с.; Хоружий С.С. Исихазм как пространство философии // Вопросы философии. — 1995 . — №9. — С.80-94.

[37] Марез Т. Учение толтеков. Том 1 / Пер. с англ. – М.: «Сны Драконов», Ганга, 2013. – 320 с.

[38] Lewin, K. (1938; 1968). The conceptual representation and the measurement of psychological forces. Durham, N.C.: Duke University Press, Reprinted London: Johnson Reprint Corporation, Johnson Reprint Company LTD.

[39] Lewin, K. (1935). A dynamic theory of personality. Selected papers. NY, London: McGraw-Hill Book Company, Ink. – p.19

[40] Франк С.Л. Предмет знания. Об основах и пределах отвлечённого знания. Душа человека. Опыт введения в философскую психологию. – СПб.: Наука, 1995. – 656 с.

[41] Франк С.Л. Там же, с.441.

[42] Там же, с. 497.

[43] Там же, с.496.

[44] Трунгпа Ч. Преодоление духовного материализма. Миф свободы и путь медитации. Шамбала: священный путь воина / Пер. с англ. – К.: «София», 1993. – 512 с. – С.21-23.

[45] Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живём / Пер. с англ. – М.: Издательство ЛКИ (URSS), 2008. – 256 с.

[46] Манин Ю.И. Математика как метафора. – М.: МЦНМО, 2008 г. – 400 с.; Налимов В.В. Вероятностная модель языка. О соотношении естественных и искусственных языков. – М.: Наука, 1979. – 304 с.

[47] Джендлин Ю. Фокусирование. Новый психотерапевтический метод работы с переживаниями / Пер. с англ. – М.: Независимая фирма «Класс», 2000. – 448 с.

[48] Трунгпа Ч. Там же, с.23.

[49] Трунгпа Ч. Там же, с.228-229.

[50] Евлампиев И.И. Человек перед лицом абсолютного бытия: мистический реализм Семёна Франка // Франк С.Л. Предмет знания. Душа человека. – СПб.: «Наука», 1995. 656 с. – С.18-19.

[51] Бубер М. Два образа веры / Пер. с нем. – М.: Издательство «Республика», 1995. – С.15-92.

[52] Франк С.Л. Непостижимое / Франк С.Л. Сочинения. – М.: Издательство «Правда», 1990. – 608 с. – С.181-559.

[53] Бердяев Н.А. Смысл творчества. – М.: АСТ: Астрель; Полиграфиздат, 2010. – 414 с.

[54] Великая психология. Введение в психологическую мысль Шри Ауробиндо. Под ред. Далал А.С. / Пер. с англ. – М.: АСТ: Астрель, 2006. – 543 с.; Интегральная Йога Шри Ауробиндо. Учение и методы практики. Избранные письма Шри Ауробиндо / Пер. с англ. – СПб.: Адити, 2015. – 512 с.

[55] Pandit M.P. The yoga of transformation. DIPTI. Sri Aurobindo Ashram. All India Press, Pondicherry, 2008.

[56] Намкай Норбу, Шейн Дж. Кристалл и путь света / Пер. с англ. – СПб.: Сангелинг, 1998. – 216 с.

[57] Юнг К.Г. Синхронистичность / Пер. с англ. – М.: «Рефл-бук», «Ваклер», 1997. – 320 с. – С.179-313.

[58] Пиковский А., Розенблюм М., Куртс Ю. Синхронизация. Фундаментальное нелинейное явление / Пер. с англ. – М.: Техносфера, 2003. – 496 с.

[59] Мак-Таггарт Л. Поле. Поиск тайных сил Вселенной / Пер. с англ. – СПб.: ИГ «Весь», 2007. – 288 с.

[60] Согласно Ж.Беккио, президенту AFHYP (Paris, France), распространенный перевод названия метода Антона Месмера как «животный магнетизм» ошибочный

[61] Мак-Таггарт Л. Эксперимент по намерению / Пер. с англ. – СПб.: ИГ «Весь», 2010. – 336 с.

[62] Bohm D. Wholeness and the Implicate Order. Routledge & Kegan Paul, London, NY. 1980.

[63] Dehaene S. Consciousness and the brain. Deciphering how the brain codes our thoughts. VIKING. Penguin Group, NY, 2014.

[64] Braden G. Resilience from the Heart. Hay House, Inc. , 2015.

[65] https://www.heartmath.org/

[66] Зинкер Дж. В поисках хорошей формы: Гештальт-терапия с супружескими парами и семьями / Пер. с англ. – М.: Независимая фирма «Класс», 2000. – 320 с. – С.124.

[67] Кшемараджа. Шива-сутра Вимаршини. Разъяснение Шива-сутры. Параправешика. Вхождение в высшую реальность / Пер. с санскрита О.Ерченкова. – М.: Ганга (Санатана Дхарма), 2012. – 320 с. – С.26.

[68] Элиас Дж. Поиск истинной магии. Трансперсональный гипноз и гипнотерапия/НЛП / Пер. с англ. – М.: Профит Стайл, 2008. – 400 с. – С.109-113.

[69] Капра Ф. Паутина жизни. Новое научное понимание живых систем / Пер. с англ. – К.: «София», М.: ИД «София», 2003. – 336 с.

[70] Элиас Дж. Там же, с.111-118.

[71] The Psychic Being. Soul: Its Nature, Mission and Evolution. Selections from the Works of Sri Aurobindo and The Mother. Compiled by A.S.Dalal. Sri Aurobindo Ashram, Pondocherry, 2008.

[72] Япко М. Трансовая работа: Введение в практику клинического гипноза / Пер. с англ. – М.: Психотерапия, 2013. – 720 с.- С.147.

[73] Там же, с .614-619.

[74] Бьюдженталь Дж. Искусство психотерапевта // Пер. с англ. – СПб.: «Питер», 2001. – 304 с.

[75] http://stephengilligan.com/blog-3/; Мак-Таггарт Л. Поле / Пер. с англ. – СПб.: ИГ «Весь», 2007. – 288 с.

[76] Лоуэн А. Удовольствие: Творческий подход к жизни / Пер. с англ. – М.: Психотерапия, 2008. – 304 с. – Предисловие.

[77] Там же.

[78] Болсун С.А. Семинар по гипнотерапии с Александром Блинковым. – М.: Институт общегуманитарных исследований, 2010. – 288 с.

[79] Peterson C., Seligman M. E. P. Character strengths and virtues: A handbook and classification. — Oxford University Press, 2004.

[80] http://mindfulnesstherapy.ru/

[81] Wilson, Jeff (2014). Mindful America: The Mutual Transformation of Buddhist Meditation and American Culture. Oxford University Press. p. 35.

[82] http://www.go2mindfulness.com/med-about/

[83] Schiller D., Phelps E.A. (2011) Does reconsolidation occur in humans? Frontiers in Behavioral Neuroscience, 5, 24.

[84] Schiller D., Phelps E.A. (2013) Reconsolidation in Humans. In: Memory Reconsolidation. Ed. by Cristina M. Alberini. NY, Elsevier Inc. Pp.185-212.

[85] Бехтерев В.М. Гипноз. Внушение. Телепатия. – М.: Книжный клуб Книговек; СПб.: Северо-Запад, 2014. – 416 с. —

[86] Liljenström H. Intention and Attention in Consciousness Dynamics and Evolution. Journal of Cosmology, 2011. Vol.14.

[87] Левин К. Намерение, воля и потребность // Левин К. Динамическая психология: Избранные труды. – М.: Смысл, 2001. – 572 с. – С.94-164.

[88] Гингер С., Гингер А. Гештальт-терапия контакта / Пер. с франц. – СПб.: Специальная Литература, 1999.- 287 с. – С.122-126.

[89] Польстер И. Обитаемый человек. Терапевтическое исследование личности / Пер. с англ. – М.: Независимая фирма «Класс», 1999. – 240 с. – С.67-84.

[90] Польстер И. Там же, с.67.

[91]Safarov I. Towards modelling of human relationships. Nonlinear dynamical systems in relationships. Faculty of Education, University of Oulu, Kajaani, Finland. Acta Univ. Oul. E 104, 2009.

[92] http://old.unipr.it/arpa/mirror/english/staff/rizzolat.htm

[93] Ньютон М. Путешествия души. Изучение жизни после жизни / Пер. с англ. – СПб.: Будущее Земли, 2008.- 328 с.; http://newtoninstitute.org/

[94] Кэннон Д. Память пяти жизней / Пер. с англ. – М.: «Стигмарион», 2011. – 240 с.

[95] http://www.dolorescannon.com/

[96] Боумэн К. Прошлые жизни детей / Пер. с англ. – К.: «София», 1998. – 320 с. – С.106-128.

[97] Юнг К. О перерождении // Юнг К. Там же, с.137-178.

[98] TenDam H. Exploring Reincarnation. Tasso Uitgeverij BV. Ommen, 2012.

[99] Ньютон М. Там же, с.12.

[100] Шри Ауробиндо. Великая психология. Введение в психологическую мысль Шри Ауробиндо. Под ред. Далала А.С. / Пер. с англ. – М.: АСТ; Астрель, 2006. – 543 с. – С.444-445.

[101] Браун С. Прошлые жизни и ваше здоровье / Пер. с англ. – К.: «София», 2003. – 288 с.